Хозяйка утерянного сада - [26]

В этот момент Венциан рассмеялся так, что я чуть не выронила кружку на одеяло. Тем более, что я сказала это на чистом драконьем языке, но с явным человеческим акцентом.

— Вам рыцаря покрошить в салатик или зажарить на солнышке в доспехах и в собственном «каку»? — смеялся он, жестко передразнивая человеческий акцент.

Я впервые в жизни рассмеялась, глядя, как улыбаются синие глаза. Но тут же спохватилась, пытаясь стянуть губы обратно и больше не улыбаться.

— Смею заметить, что далеко не каждый может разговаривать на драконьем языке. Кроме сотни заученных фраз. Не то, чтобы вы разговаривали идеально. Акцент все равно есть. Но его почти не слышно. Кто вас учил? — с интересом спросил Венциан, пока я делала вид, что вылавливаю чаинки ложечкой. Почему он так за меня переживает? Неужели я ему нравлюсь? Мои глаза расширились, когда я представила, что я действительно ему нравлюсь. Это было странное, тревожное и какое-то волнующее чувство, которое я попыталась заглушить презрением.

— Вам какая разница? — спросила я, снова опустив глаза в чашку.

— Вы хоть раз в жизни видели дракона? — спросили у меня, загадочно улыбаясь и подложив руку под подбородок. — Хотя о чем я спрашиваю! Умные книжки говорят, что они вымерли!

— Видимо, от смеха, услышав, как люди пытаются разговаривать на их языке! — язвительно ответила я, пытаясь спрятать свою слабость.

Я вспомнила тот день, когда умерла мама. Все были в черном, даже слуги. Я была совсем маленькой. Взрослые были заняты похоронами. Прежняя няня, которую я называла миссис Канделябра, на что она уверяла, что ее зовут Кэнди Лабр, выражала соболезнования моему отцу и не уследила за мной. Я пошла сама гулять по саду, как вдруг… увидела дракона! Настоящего! Он был темным, красивым и огромным. Но я не испугалась.

— Почему ты плачешь? — внезапно спросил дракон на обычном языке. Я не удивилась. Драконы в книжках часто разговаривали с принцессами. А потом я увидела, что он тоже плакал. И меня это удивило.

— Мама спит в красивом платье, я ее гладила, а она не открывает глаза, — пожаловалась я, растирая слезы. — Папа говорит, что она умерла. Ушла от нас навсегда.

— У всех принцесс в сказках мамы умирают, — произнес дракон. — Значит, твоя жизнь будет похожа на сказку. Не плачь, принцесса… Иди в дом. Тебя уже ищут.

И я послушно пошла. Я помню, как орал папа: «Вы не уследили за ребенком! Она целый час разгуливала по саду одна!» А миссис Канделябра собирала вещи. А через несколько дней на пороге стояла незнакомая женщина. Моя нянюшка. Мисс Миракл.

Когда я рассказывала про дракона, все уверяли меня, что это у меня рассудок помутнелся от горя, и я просто уснула в мамином саду. И дракон мне приснился. И сейчас мне иногда кажется, что это был сон.

Опомнившись, я вздернула носик, вспоминая папу и прежнюю жизнь, которой лишилась по воле этого негодяя.

— Я не собираюсь с вами разговаривать! — гневно ответила я, испепеляя бывшего компаньона отца взглядом.

А потом и добавила.

— Я объявляю вам бойкот! С этого момента я не произнесу ни слова! — торжественно зареклась я, вспоминая, как жены выражали свое неудовольствие провинившимся мужьям. — Никогда!

Глава пятая

— О, я так ждал его! Вас можно смотреть, как театр! — рассмеялся Венциан Аддерли, пока я гордо стиснула зубы. Нужно придумать, как отомстить ему за смерть отца! — Первый бойкот в моем доме! Я просто польщен! Итак, чем обязан столь занимательному представлению?

Я чуть было не ответила: «Вашему утреннему поведению!», но осеклась, вспоминая, что дала обет молчания. Больше ни слова ему!

«Только холодный и презрительный взгляд пусть послужит ответом на все вопросы!» — отвечала одна очень дальняя родственница, к которой мы приехали в гости в разгар скандала по поводу проигранных в карты бриллиантов из ее приданного.

— Вы точно уверены? — игриво с явным интересом произнес этот мерзкий господин Аддерли. — Точно-точно?

Я сжала губы в трубочку, стараясь не поддаться на уловку.

— О, даже так? — удивился Венциан.

Я молча ела пирожное золотой ложечкой и следила, чтобы не обзавестись позорными кремовыми усами. Но беда пришла оттуда, откуда не ждали. Кусочек пирожного выпал с ложки и шмякнулся мне на грудь.

— Фу, как это очаровательно неприлично! — оживился Венциан. — Я смотрю, вы умеете заигрывать!

Я молча взяла салфетку и стала стирать крем, чувствуя себя ужасно неловко.

— О, ничего себе! — рассмеялся этот негодяй. — И здесь вы устояли! Забыл вам сказать, что с этого момента мы проводим день вместе. Вы сами себя на это обрекли. Я просто хочу знать, с кем имею дело. Меня интересует ваш характер.

Я едва не возразила, но прикусила язычок. Может, я и ответила, но в комнату вошла няня, неся еще одно пирожное. Это меня и спасло от позора.

— Я буду даже ходить с вами в ванную, чтобы полюбоваться вашим купанием, — невозмутимо продолжал этот негодяй. Его, кажется, забавлял наш бойкот. И он был уверен, что победит.

— Это невообразимая наглость! — послышался рык няни. Она расстилала салфетки на моих коленях. — Вы что себе позволяете, мистер Аддерли! Вы ведете себя возмутительно! Мужчина не должен видеть женщину обнаженной!