Хозяйка лабиринта - [48]

Коленопреклоненный Перри всхлипнул особенно жалостно, и Джульетта, не в силах больше ничего придумать, заварила чай и молча поставила чашку на ковер рядом с ним. Тихо закрыла за собой дверь и вернулась к работе. Оказалось, что вид рыдающего мужчины на коленях – отличное средство от романтических чувств к нему. Ну и гардероб, конечно, тоже.

Через час Перри вышел из комнаты. К нему вернулась обычная сдержанность, хотя вид у него по-прежнему был загнанный и отчаявшийся.

Совпадение ли, что все это случилось на следующий день после прихода двух офицеров из Особого отдела? Они заперлись с Перри в гостиной, а Джульетту изгнали.

– Может, займетесь чем-нибудь на кухне? – туманно сказал Перри.

А может, и не займусь, подумала Джульетта, все еще сердитая на него за вчерашний Веруламий.

– Я пойду выгуляю собаку, – сказала она.

Она оставила дверь в гостиную приоткрытой и потому услышала, как один из сотрудников Особого отдела спросил:

– Мистер Гиббонс, вы можете нам сказать, где вы были вчера вечером?

Джульетта пожалела, что у нее не такой острый слух, как у собаки. Перри что-то пробормотал, и она уловила лишь слова «Министерство обороны». Она прицепила собачке ошейник и вышла. Она точно знала, где был Перри вчера вечером, поскольку сама его видела.

Они с Клариссой сидели за коктейлями в баре «Риволи», в отеле «Ритц». Джульетта изливала подруге свои сильные чувства по поводу римских развалин.

– А, римляне! – презрительно сказала Кларисса, словно при упоминании назойливых друзей семьи.

В конце вечера Джульетта заметила Перри – он выходил из другого бара, расположенного в подвале отеля, «„Ритц“ под „Ритцем“», как его называли. Кто-то еще говорил, что этот бар известен также как «Розовый глазик». Видимо, потому, что его интерьеры были оформлены в розовом цвете, хотя, когда Джульетта высказала это предположение, Кларисса покатилась со смеху. Джульетта удивилась: Перри все свое время посвящал исключительно работе, и она не представляла себе, чтобы он проводил время в баре, тем более среди розовых интерьеров.

– Пойдем. – Кларисса подхватила Джульетту под руку и потянула в направлении, противоположном тому, куда направился Перри. – В другую сторону. Я думаю, он сейчас не захочет нас видеть.

Это еще почему? Джульетта оглянулась через плечо и увидела, что к Перри подходит мужчина во флотской форме, какой-то нижний чин. Он был из тех, кого Перри презрительно называл «жеманниками». Раз или два, когда Джульетта оказывалась в машине с Перри и они ехали по Пиккадилли, он показывал ей голубеньких. «Торгуют собой, как обычные шлюхи». Джульетта не понимала, что он имеет в виду. Она знала о проститутках на Пиккадилли, но те, на кого указывал Перри, были мужчины. Она не знала, что подобное существует, и даже сейчас лишь смутно догадывалась, о чем идет речь.

«Их можно узнать по походке», – сказал тогда Перри. В голосе его звучало отвращение. Однако вот он. Флотский тип стоит вплотную к нему, поднося зажигалку, и Перри ему позволяет. Перри накрыл ладонями руки флотского, чтобы удержать на месте огонек. Это жест мужчины в адрес женщины, а не другого мужчины. Огонек осветил лицо Перри, искаженное страданием – словно его заставляют делать что-то неприятное.

Но он же не курит, подумала Джульетта.

Умереть, чтобы жить

Сегодня Годфри не встречался с информаторами, так что Джульетта с Перри были одни в квартире и старательно трудились, готовясь к следующим встречам. «Надо все разложить по полочкам, мисс Армстронг». Закончив, они уютно, как добрые друзья, уселись на диван со стаканчиками виски и послушали девятичасовые новости.

– Мисс Армстронг… – сказал Перри.

– Мм?

– Можно задать вам вопрос?

– Конечно.

Он нахмурился, словно ему сложно было сформулировать следующую фразу. И вдруг бухнулся коленями на ковер перед Джульеттой, словно кающийся грешник. О боже, подумала она, только не это. Он что, опять начнет молиться? Но он не начал. Вместо этого он произнес:

– Мисс Армстронг, не окажете ли вы мне честь стать моей супругой?

– Что-что?

– Вы выйдете за меня замуж?

– Оставайтесь на ночь, – сказал Перри. – Это ведь гораздо удобнее. А то затемнение и все такое.

Джульетта была так ошарашена сделанным ей предложением, что не сказала ни «да», ни «нет», а лишь пробормотала что-то, и он, видимо, воспринял это как согласие.

– На диване? – вопросила она.

Он засмеялся и сказал, что у него в комнате отличная кровать, которую он готов с ней разделить.

– Ведь мы с вами теперь помолвлены.

Казалось, он слегка пьян от облегчения – будто нашел решение какой-то мучившей его дилеммы.

– Да? Помолвлены? – слабо повторила она.

Но я же не хочу замуж, подумала она про себя.

Перри вручил ей пижаму – светло-голубую с бордовым кантом, очень приятную, хотя Джульетте она была несколько велика. Джульетта пошла переодеться в ванную комнату (настоящий холодильник). Вернувшись в суровую спальню, она увидела Перри в такой же пижаме; он сидел в кровати и перелистывал какие-то бумаги казенного вида, судя по всему – ордера на арест.

– А, мисс Армстронг, – сказал он при виде Джульетты, словно совсем о ней забыл.

Он похлопал по кровати рядом с собой, словно приглашая собачку Лили устроиться рядом. Это, конечно, не атласные простыни и бокалы с шампанским, что грезились Джульетте, но, похоже, надо брать что дают. Она забралась в холодную постель и легла в ожидании. Он склонился над ней, и она закрыла глаза, но получила лишь сухой поцелуй в щеку.