Хозяин Черной башни - [8]

Когда Бетти принесла мой завтрак, я спросила ее, где находится комната мисс Гамильтон. Она ответила, что это четвертая дверь по коридору, следующая за комнатой миссис Кэннон, однако она не скрывала, что мой вопрос ее, без всякого сомнения, удивил – так широко Бетти раскрыла глаза. Это была мелочь, но она лишь подтвердила сложившееся у меня мнение о том, что юная леди находится в небрежении, и еще больше разожгла во мне желание стать ее другом.

Не знаю, чего я ожидала, – полагаю, я думала увидеть полупустой чердак, заставленный вышедшими из употребления стульями и детскими кроватками. Но вместо этого я оказалась на пороге комнаты, походившей на будуар принцессы из волшебных сказок. Это была самая роскошная и разукрашенная комната из всех, которые я когда-либо видела, – розовые китайские обои с павлинами, цветами и фруктами, розовые дамасковые занавеси на окнах и позолоченные ножки кровати. Ковры были голубыми, с вытканными на них розами величиной с кочан капусты. Узлы лепт и шелковых цветочных бутонов свивались в самых неожиданных местах и фестонами окружали оконные ручки, а массивное золотое зеркало эпохи барокко было повешено так, чтобы отражать кровать. В комнате было огромное количество мебели – инкрустированной, или лакированной, или украшенной резьбой.

В центре большой кровати, обложенная отделанными кружевами подушками, сидела юная девушка. Золотые локоны, сложным образом завитые, падали ей на плечи. На коленях у нее лежала раскрытая книга, и даже от двери я могла разглядеть, что то был не роман, но один из новых модных журналов с картинками, на которых красовались леди с кукольными личиками, разодетые по последней, самой кричащей моде.

А потом я перевела взгляд от меха, и шелка, и от золотых локонов на личико девушки – и сказка кончилась. Ее глаза встретились с моими, она смотрела не моргая. Глаза были бледно-голубыми, щеки бледны смертельной бледностью.

– Кто вы? – требовательно спросила она тонким, ворчливым голосом. – И по какой причине вы вломились сюда?

– Прошу меня извинить, мисс Гамильтон, – произнесла я. – Мне так хотелось встретиться с вами! Я – Дамарис Гордон, секретарь вашего отца.

– Мой отец собирается на вас жениться? – холодно спросила она.

– Ну что вы! Нет, разумеется, нет! Как подобная мысль могла прийти вам в голову?

– Дженет – моя горничная – говорит, что он может. Она сказала, что вы молоды и ничего из себя, не считая этих ужасных волос. – Ее голубые глаза внимательно оглядели меня, а потом вернулись, вероятно с целью сравнения, к изображениям жеманных леди на страницах модного журнала. – Вы не красавица, – решила она, – но, может быть, мужчина мог бы счесть вас привлекательной.

– Моя дорогая мисс Гамильтон – вы не должны говорить такие вещи! Что вы, такая юная и невинная, можете знать о мужчинах?

– Я прочла много романов, и мужчины в них часто увлекаются женщинами из прислуги.

Это было чересчур. Пожалуй, такого не следовало спускать ей с рук, несмотря на ее увечность. Но прежде чем я успела ответить, мисс Гамильтон продолжила:

– Если вы не являетесь любовницей моего отца, зачем вы тогда приехали? Почему вы покинули Лондон ради такого жалкого места? Ах, балы, магазины, прекрасные дома, двор... вы видели королеву? Как она выглядит?

Из всех жителей Лондона я была последней, кто был готов обсуждать балы и изящество знати, но свое богатое воображение я могла использовать без всяких угрызений совести. Открыв рот, девушка слушала мои цветистые сказки, и в ее манерах появилось нечто, если не более уважительное, то хотя бы более сердечное. Я выполняла роль Шахерезады до тех пор, пока одна из горничных – Дженет, или о ком там она еще говорила, – не вошла, чтобы унести поднос, оставшийся после завтрака.

– Полагаю, ваш отец ожидает, что я немедленно приступлю к своим обязанностям, – сказала я. – Теперь мне пора идти.

– Очень хорошо, – милостиво заявила принцесса. – Но возвращайтесь сегодня вечером.

– Приду, если смогу, – ответила я, стараясь видеть за ее властными манерами одинокого ребенка. – Если я не буду нужна вашему отцу.

– Скажите ему, что я хочу вас видеть. Он всегда дает мне все, что я хочу.

“Итак, – думала я, спускаясь по ступеням, – мисс Аннабель Гамильтон не моя проблема. Или же, – я даже застыла у двери в гостиную, когда меня пронзила новая мысль, – или моя? Может быть, ее отец намекал на то, чтобы я вместо греческого поучила ее хорошим манерам? Она конечно же сможет применить кое-какие мои советы, но боюсь, что я и сама в этом смысле далеко не лучший учитель”. Улыбаясь, я открыла дверь и обнаружила хозяина ожидающим меня.

В то утро он облачился в костюм горца – такой же, какие носили и слуги. Его плед был темной расцветки, по большей части черно-зеленой, с вкраплением нити мрачно-красного цвета; далее – клетчатая шотландская юбка, куртка подходящего серого цвета, а под ней – белая рубашка с открытым воротом. Этот странный костюм очень шел к его высокой фигуре, он словно сошел с портрета одного из вождей шотландских горцев.

– Итак, – приветствовал он меня, – мои шпионы уже донесли мне, что вы провели утро с моей дочерью. Что вы о ней думаете?