Хозяин берега - [56]
В приемной послышались голоса, но прежде чем Фурман и его коллега вошли, в кабинете появился моложавый тонкий брюнет в костюме из блестящей ткани и белоснежной тончайшей сорочке — начальник областного управления генерал Эминов. Он поздоровался с Довиденко, который шустро поднялся ему навстречу.
На меня Эминов даже не взглянул.
— Я уже приказал, чтобы ему подготовили бумагу. Разъяснили. Если у него самого котелок не варит… — Лицо у начальника УВД было недоумевающе-брезгливым. — Кто из посторонних мог попасть в автозак? ты слышал такое? Согласно уставу караульной службы во время транспортировки подследственных и осужденных внутри автозака могут находиться только, Эминов поднял палец, — лица, содержащиеся под стражей, и конвой. Он думает, это рейсовый автобус в Красноводск…
Довиденко развел руками:
— Я тоже говорю.
— Митрохин приедет — надо выносить вопрос на бюро. Сколько можно!
С высоты сфер, в которых Эминов вращался, я казался ему крохотным существом, величиной с насекомое.
— Кончать надо с этим делом. Я сегодня же буду звонить министру…
— Да, да… Эминов прав, — поддакнул Довиденко, обернувшись. — Есть правила конвоирования арестованных в автозаке. Я не слышал, чтобы их нарушали. Это — святая святых МВД. Особенно когда конвоируют смертника!.. Я положил на стол скопированную мной записку Кулиева.
— А как ты это понимаешь? "В автозаке он обещал, что все сделал, что расстрел дадут только, чтобы попугать…"
— Откуда она у тебя? — Довиденко набычился,
— Неважно. Можешь оставить себе, — сказал я. — Это копия.
Фурман и второй работник прокуратуры — невысокого роста, с белыми обесцвеченными волосами и маленькими больными глазками, похожий на альбиноса, — подошли ближе, тоже прочитали записку.
С прибытием в кабинет Эминова и еще двух работников прокуратуры соотношение сил резко увеличилось не в мою пользу. Я смог убедиться в верности данных о поведении инспектора и браконьера в конфликтной ситуации, собранных когда-то моей женой. "В тех случаях, — писала Лена, — когда нарушителей несколько, они объединяются в группу таким образом, что выделяется старший — направляющий поведение группы, и младший ориентирующийся на старшего больше, чем на инспектора…" Так и произошло.
— Не вижу ничего удивительного, — сказал тот, который был похож на альбиноса. — Человек, приговоренный к расстрелу, идет на любую хитрость! Он же борется за свою жизнь! Так? Кулиев надеялся, что ему не дадут смертную казнь, поскольку он рассказывает правду. Но как только ему объявили приговор, он изменил тактику. Это естественно. Сразу возник мифический организатор, человек-невидимка, призрак… — Он взглянул на меня маленькими, незрячими глазками.
— Это вы потребовали для него на суде смертную казнь, — догадался я. С учетом "как отягчающих, так и смягчающих вину обстоятельств…".
— Я поддерживал обвинение. Ни о каком организаторе до вынесения смертного приговора и в помине не было…
— И почему Кулиев нигде не называет его? — подхватил Фурман, не глядя на меня.
Но старшим продолжал оставаться генерал Эминов. Все замолчали, когда он заговорил:
— …Мы многих тут видели, но такого прокурора еще не было!
Слегка припорошенная сединой, тонкая, как у борзой, голова так и не повернулась в мою сторону. Эминов что-то смахнул с рукава.
— Все начинается с аморальности. С легких связей. Надо с этим кончать…
Эминов грозил не только мне, но и Анне…
На улице из ближайшего автомата я позвонил в бюро судебно-медицинской экспертизы.
— Алло, перезвоните, пожалуйста, — сказала она очень ласково, так, словно ей звонил самый близкий на свете человек. — Вас не слышно…
Автомат, как это было сплошь и рядом, не работал.
Я позвонил снова — на этот раз Анна услышала меня.
— Как ты живешь? — спросил я.
— Тихо. А ты?
— В первую очередь голодно. Мне кажется, что у меня уже несколько дней не было ни крошки во рту, — пожаловался я. — Не знаю, смогу ли я когда-нибудь утолить свой голод. Но, может, я ошибаюсь?
— Необходимо провести эксперимент.
— Предлагаю сегодня в "Интерконтинентале".
— Что-то я не слыхала о таком.
— Я тоже. Придется повести тебя все в тот же ресторан.
— Я не взыскательна.
— Значит, в восемь. У входа.
8
Я поставил "Ниву" на площади, недалеко от памятника погибшим воинам. У меня еще было немного времени. В киоске "Союзпечать" пожилая женщина предлагала старые газеты, заодно сигареты, галантерею.
— У вас есть лезвия бритвы? — поинтересовался я на всякий случай. С лезвиями был дефицит.
Оглянувшись по сторонам, женщина достала из-под прилавка книгу. Это была "Лезвие бритвы" Ивана Ефремова.
— Отложила себе, но если вам необходимо… — Она назвала сумму, которая могла бы, по ее мнению, отчасти компенсировать жертву.
Я покачал головой. На прокурорскую зарплату разделенной семьи я не мог позволить себе покупать книги по черным ценам.
Теперь я уже опаздывал, но мне осталось только перейти дорогу. Улица перед рестораном была короткой, но весьма оживленной, поскольку вся площадь отдана была пешеходам. Машины появлялись неожиданно — по дуге, это было вдвойне неприятно.
Я стал переходить и внезапно застрял. По обе стороны, впереди и позади меня, шел транспорт. Внезапно одна из машин, шедшая на большой скорости, выключила свет и вышла на осевую. Я понял: это — "моя".
«Точку поставит пуля» — один из первых больших романов Леонида Словина. В нем рассказывается о начальнике уголовного розыска транспортной милиции Игумнове, начальнике ГАИ Бакланове и их друге и бывшем коллеге, а сейчас частном детективе по кличке Рэмбо.В романе показаны трудовые будни работников уголовного розыска, борьба с уголовниками, проникновение в Россию узбекской мафии. Драка за «пирог» авторитетов уголовного мира и воров в законе.
…В маленьком спокойном южном городке однажды произошел пожар. Несчастный случай? Или — тщательно продуманное преступление? И — так ли уж безмятежен этот маленький городок, как кажется поначалу?..Читайте! Размышляйте! Ищите ответы!
Война столичной мафии с финансовыми воротилами началась с убийства банкира и его телохранителя. Чем ответит на это банковский капитал? Тем же самым. И скоро полетят головы воровских «паханов». Органам правопорядка остается только наблюдать за этой войной со стороны, вмешиваясь в конфликт, когда стороны переходят к открытому выяснению отношений. Но детектив охранно — сыскного агенства по кличке «Рэмбо» пытается разобраться в ситуации и выйти на основного «кукловода», в чьих руках находится «карта боевых действий».
Леонид Словин (1930 г.) начал печататься в середине 60-х годов. Его жизненный опыт оказался как нельзя кстати для работы в жанре отечественного детектива, где в отличие от зарубежного главным героем является не частный сыщик, а розыскник, находящийся на государственной службе, и от автора, кроме художественного мастерства, требуется еще и профессиональное знание организации криминального сыска, тактики и техники расследования.За плечами Л. Словина судебно-следственный факультет юридического института, стаж работы в адвокатуре и свыше двух десятилетий службы в уголовном розыске Костромы и Московской транспортной милиции.Место действия его произведений — это почти всегда заполненные пассажирами платформы столичного вокзала, лабиринты камер хранения, пригородные и дальние поезда, вследствие чего Л.
Повесть о нелегкой борьбе с мафией за честное имя человека, за возможность говорить правду, за справедливость. Действие происходит в 1980 году в Узбекистане.
Эта книга — о реальных людях: прокурорах и следователях. В основе сюжета каждого произведения — конкретные дела из их практики, подлинные события, участниками которых им довелось быть. Герои книги стоят на страже советских законов.Авторы сборника не только профессиональные литераторы и журналисты, но и практические работники прокуратуры.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.