Хозяева руин - [16]

— Стой, ублюдок! — проревел кто-то, а потом послышался звук падающего тела и крик боли. Толпа радостно загудела, предвкушая развлечение.

Повернув голову, я увидел возвышающуюся над толпой мощную фигуру. Здоровенный детина, за два метра ростом, и от природы не был обижен статью и физической силой, а здесь напихал в себя столько железа, что смотрелся, скорее, биороботом, нежели человеком. Обе руки — бионические протезы, бугрящиеся экзомышцами и усиленные приводами. Часть черепа закрыта металлической пластиной, левый глаз — искусственный и горит тревожным красным светом. Майка с небрежно оборванными рукавами натянута на могучей груди. Внушительный тип. Специализация на лбу написана: тяжелый штурмовик. Вытянутой рукой штурмовик удерживал за горло вздернутого над полом парня, который тщетно пытался что-то сказать громиле. Впрочем, тот даже не слушал.

Заинтересовавшись, я подошел ближе.

— Твой софт не сработал, урод! Я едва не потерял людей из-за тебя! — рычал штурмовик.

— Я… Предупреждал… Что он не… Предназначен для взлома боевых платформ… — хрипел парень. — Там… Используется защита… другого типа.

— Что ты мне лечишь, придурок? Какая защита? Ты, мать твою, мне гарантировал, что я смогу ломать механоидов, а в итоге они чуть не сломали меня! — штурмовик размахнулся, и швырнул парня в стену. Звук глухого удара заглушил хохот толпы.

— Размажь его, Слай! — выкрикнул кто-то. В толпе заулюлюкали, а мне почему-то стало противно. Сейчас я видел, что парень совсем молодой, хорошо, если двадцать исполнилось. Худой, щуплый, взгляд перепуганный. Над распухшей от удара громилы губой едва-едва пробивается юношеский пушок. Глаза бегают, парень, потирая горло, панически озирается по сторонам, явно надеясь найти поддержку. Вот только поддерживать его никто не собирается.

— Здесь нельзя убивать! — в отчаянье закричал парень.

— Убивать нельзя, — нехорошо усмехнулся штурмовик, — но не думаю, что кто-то расстроится, если я тебе сломаю руки и ноги.

— Но у меня нет денег на регенерацию! — почти закричал парень. — Слай, не надо, пожалуйста! Не надо, Слай! Прости меня! Прости, пожалуйста, я отработаю! У меня заканчивается время, меня же просто выбросят в Лимб, искалеченного!

— А это уже не мои проблемы, — хохотнул штурмовик, и шагнул вперед.

— Эй, дружище! — неожиданно даже для себя самого, окликнул я штурмовика, расталкивая зевак и входя в образовавшийся круг. — Он же сказал, что не виноват, извинился, и обещал отработать!

— Алтай, нет! — прошипел за спиной Дис и схватил меня за плечо. Во взгляде парня, пытающегося встать, мелькнула надежда, и я сбросил руку солнцепоклонника.

— Ты еще что за хрен? — обернулся штурмовик. — Иди своей дорогой, пока есть еще, на чем.

— Ты крутой парень, да? — кажется, я начал заводиться. — Так, может, ты бы и противника себе под стать поискал?

— Не на себя ли ты намекаешь, мозгляк? — здоровяк осклабился. — Если тебе так хочется — начну с тебя, потом уже сломаю колени мелкому ублюдку.

— Ну, попробуй, — процедил я сквозь зубы. Во мне, поднимаясь из глубин сознания, заплескалась такая знакомая ярость. Мразь бионическая! Меня сложно назвать рыцарем без страха и упрека, но какие-то принципы у меня имеются. Один из них — не проходить мимо, когда происходит то, что мне не нравится. И, когда здоровенный амбал собирается изувечить перепуганного подростка под хохот и подзуживание угодливой толпы — ситуация как раз такого порядка. Глупо? Возможно. Но я по-другому не могу. Не умею. И не хочу, если честно.

Из толпы вдруг протолкался плюгавый, щуплый мужичонка с удивительно знакомым лицом. Где я мог его видеть? О, ну точно! Это же тот самый крысеныш, с которым мы столкнулись на входе в жилой комплекс! Плюгавый подскочил к штурмовику, дернул его за майку, а когда тот наклонился, возбужденно зашептал что-то ему на ухо. Громила выслушал его, и рожа штурмовика исказилась гримасой.

— Алтай, значит, да? — прошипел он, а потом, подняв руку вверх, повысил голос. — Эй, народ! У меня тут для вас интересная информация! Знаете, что это за герой? — возбужденная толпа стихла, прислушиваясь.

— Это тот ублюдок, что убил Скульптора и оставил нас без А-стимов!

Секунду царила тишина, а потом толпа взорвалась возмущенными воплями.

— И сейчас я порву его на части! — прорычал штурмовик, и ринулся вперед.

Пара центнеров стали и синтетической плоти, несущиеся на тебя с яростью бешеного носорога — зрелище не для слабонервных, но у меня не было времени на то, чтобы им насладиться. Шагнув вперед, я присел, подныривая под стальной кулак, с гудением рассекший воздух над головой, и вбил свой собственный громиле в солнечное сплетение.

Ощущение было таким, будто я ударил мчащийся локомотив — однако эффект оказался неожиданным. Громила охнул, задохнулся и упал на колено, едва не накрыв меня. Отскочив в сторону, я коротко ударил ногой, целясь по почкам, но вместо того, чтобы врезаться в бок громилы, моя нога оказалась зафиксирована стальной хваткой. Зарычав, чересчур быстро пришедший в себя штурмовик развернулся, вскочил на ноги, а я почувствовал, что теряю равновесие и падаю. Ухватившийся обеими руками за мою ногу громила с нечленораздельным ревом сделал оборот вокруг своей оси, поднимая меня в воздух и раскручивая, а в следующую секунду в стену полетел уже я.