Хозяева плоской Земли - [264]

Думаю, будь на то воля Конрада, он бы с большим удовольствием выбрал Кампу и никуда не ездил, поскольку в пути у него почти не было возможности остаться со своей юной избранницей наедине. Наши туристы восприняли её присутствие буднично, полагая, что новая участница – это часть плана. Роналд, правда, попытался заговорить с ней по-английски и сопроводил свои слова красноречивой улыбкой, однако быстро сообразил, что девушка вовсе не одна и резко сдулся. Сама же Фриана производила впечатление восторженного создания. Да оно и понятно. В семнадцать лет одержать одним махом двойную победу – над сердцем заезжего чужестранца и над головами обоих родителей – дорогого стоит. Женским чутьём она поняла, что не обошлось без моего вмешательства, и я стал для неё чем-то вроде доверенного лица, с которым при желании она могла всегда посоветоваться. Желание это возникало у неё впоследствии не один раз, так что мы тоже подружились. Я не мог не согласиться с Конрадом в том, что девочка прелестна во всех отношениях. Возможно, в другой обстановке я бы сам мог в неё влюбиться, но сейчас мужская совесть подсказывала мне, что она не совсем мой тип. Если честно, то Ингрид тоже не была моим типом. Мой тип уплыл в далёкую Америку и теперь как-то там выживает. Но я всё-таки предпочитал иметь отношения с девушками повзрослее, состоявшимися, которых не надо постоянно воспитывать и от которых не приходится ждать подвоха. От подвохов, конечно, не застрахован никто, но неопытность в определённых вещах ими особенно чревата.

Настроение Конрада изменилось, когда я ему намекнул, что ожидавший нас Санестол в узких кругах знаменит тем, что именно там родился Джон Фрисландец, которого он почитал как лучшего бойца смешанных единоборств. Я знал о его желании познакомиться со своим кумиром. До сих пор нам такой возможности не представлялось. Его не было в Окибаре, когда мы заказывали зилоты, не оказалось и в Рару. Санестол оставался последним местом, последней надеждой, причём вполне реальной. По рассказам самого Джона, после своих долгих странствий он вернулся домой к отцу, разводившему лошадей, но поскольку встретились мы в Рару, я предполагал, что теперь он обитает именно там, хотя про подробности своего жития-бытия Джон умалчивал. Почему было не предположить, что до сих пор мы искали его в Конрадом в неправильных местах?

До Санестола путь был неблизким. Город находился строго на западе острова, почти посередине береговой линии, примерно на таком же расстоянии по прямой от Кампы, как от Доффайса до Рару. Отправившись в дорогу утром и сделав по пути несколько вынужденных привалов, мы въехали в Санестол вечером того же дня. Это можно было назвать удачей, поскольку нам повезло с погодой. Даже обещанные ветра на время стихли. Правда, никогда не может везти во всём. Оказалось, что в том постоялом дворе, где я планировал остановиться, похороны, и никого не селят. Я поначалу даже растерялся, не зная, к кому обращаться. В Санестоле я бывал реже, чем в других городах маршрута и потому чувствовал себя скованнее. На помощь неожиданно пришла Фриана. Не раздумывая, она велела нашим кучерам подъехать к зданию местного совета, спрыгнула с зилота и отправилась что-то выяснять. Я посмотрел на Конрада, но тот только плечами пожал. Вернулась девушка в сопровождении не кого-нибудь, а хранителя городской печати, что у нас считается весьма высоким титулом, и тот проехал с нами до окраины, где я никогда прежде не бывал и где нас радушно встретили хозяева небольшого поместья, разводившие, как мы поняли следующим утром, овец и прочую живность. Проблема с ночлегом была таким образом решена. А возникла она потому, что Санестол в силу климатических причин не слишком избалован гостями и обычно закрытой сегодня гостиницы для всех вполне хватает. Но похороны есть похороны, подобные грустные мероприятия случаются нечасто и их принято уважать.

Выручивший нас хранитель печати оказался тоже Нарди да к тому же старшим братом матери Фрианы. Звали его Пестал. Мы познакомились. Узнав о наших планах, он предложил назавтра помочь нам с экскурсией и пригласил после обеда снова заглянуть к ним в совет, где обещал показать кое-что интересное. Приятно удивлённый, я подумал о том, что, видимо, кому-то в Санестоле порядком надоело считаться «выселками» и хочется приобщиться к новым веяниям. Ведь даже телефонным центром Санестол стал по недоразумению: тянувшая кабель со стороны Канады шхуна бросила здесь якорь и по техническим причинам решила никуда больше не идти, а всё так и оставить. Окажись кабель в тот раз подлинней, наверняка сегодня интернет у нас бы подключали в Кампе или даже Окибаре.

Ещё одной приятной неожиданностью стало то, что наши хозяева не взяли с нас денег за постой, а только за столование. Отец семейства доверительно сообщил мне, что у них с Песталом и с советом в его лице свои отношения да и живут они вполне зажиточно, так что могут себе позволить иногда допустить щедрость. Так и сказал. Мне ничего не оставалось, как только его поблагодарить, однако в душе у меня осталась червоточина, которой я ни с кем делиться не стал. Особенно при виде того, с какой гордостью Фриана посматривает на Конрада. Я это понимал и был ей благодарен, о чём не преминул поставить её в известность, что закончилось дружескими объятиями и шуточным поцелуем. Однако вообще-то так у нас не делалось. Собственно, деньги для того и существовали, чтобы посредством них решать вопросы между посторонними людьми. Убери деньги, и ты оказываешься должником, пусть даже никто не говорит об этом вслух. Наши хозяева и дядя Фрианы находились именно в таких отношениях, которые почему-то считали взаимовыгодными. Это их личное дело. Мне не нравилось, что мы тоже оказались в них вовлечены. З. ЗЗЗваадумался я на сей счёт уже в тёплой постели и долго мучить себя сомнениями не стал – быстро уснул после непростого дня.