Хосе Рисаль - [61]

Он и жилье себе подбирает под стать занятиям: уютный дом, почтенное семейство Бекет, у которого оп снимает две комнаты при почти полном пансионе. Глава семейства — органист в церкви, серьезный богобоязненный человек. У него четыре дочери и два сына.

Он устанавливает связь с изгнанником 1872 года Антонио Рехидором, который в Лондоне играет примерно ту же роль, что Хосе Мария Баса в Гонконге, являясь главой филиппинской эмиграции в Англии. Есть в Лондоне и филиппинская молодежь — ее Рисаль объединяет в клуб и ведет свою обычную работу по воспитанию: разъясняет идею необходимости единения всех филиппинцев, пробуждения их национального сознания, требует — иногда слишком категорично — вести себя достойно. За ним идут, но не все, и не так охотно, как в Испании. Да и Рехидор, опасаясь за свое лидерство, скоро остывает к своему слишком требовательному соотечественнику, а впоследствии даже расходится с ним.

Рисаль общается не только с филиппинцами. Он приехал в Лондон с рекомендательными письмами к Рейнгольду Росту, библиотекарю индийского отдела Форин офис, ученому-санскритологу, знатоку восточных языков. И это не все — Рост является секретарем королевского азиатского общества, авторитетного собрания востоковедов и одновременно редактором журнала «Трубперз рекорд», посвященного литературе и языкам Востока. Конечно же, рекомендательным письмом его снабдил знающий всех и вся Блюментритт, который и сам написал Росту о предстоящем визите «ученейшего малайца». «Куда бы я ни приехал, — пишет Рисаль своему австрийскому другу, — я везде нахожу доказательства твоей дружбы. Говорю это потому, что только сегодня получил приглашение на чашку чая к доктору Росту. Доктор и госпожа Рост приняли меня необычайно тепло».

Блестяще образованный филиппинец производит на одинокую чету самое благоприятное впечатление и с тех пор каждое воскресенье проводит в их доме. С Ростом Рисаль ведет ученые беседы о малайских языках, об истории и этнографии народов Востока. Рисаль уже много усвоил: это с Рудольфом Вирховом за три года до того он не знал, о чем говорить, и страшно стеснялся, теперь же он значительно расширил свои познания, ему есть что сказать своему высокоученому собеседнику. Несколько экспансивный доктор Рост искренне возмущен: почему член берлинских и дрезденских научных обществ не делится своими весьма ценными соображениями с коллегами? Это недопустимо. Он, как редактор востоковедческого журнала, просто требует, чтобы Рисаль писал и печатал научные труды. И тут же шестидесятишестилетний ученый муж дает Рисалю список работ, которые тот должен проштудировать, и берет с него слово опубликовать в журнале целую серию статей. Рисаль в короткий срок подготавливает статьи по истории, этнографии, языкам и литературе Филиппин. И во всех этих областях он показывает себя глубоким специалистом.

Историческим трудам Рисаля будет суждено во многом устареть. Но они написаны на высшем научном уровне своего времени. Для них характерна страстная и в то же время научно обоснованная борьба против расизма. Суммируя взгляды Рисаля по этому вопросу, Блюментритт напишет через несколько лет: «Европейцы считали себя абсолютными хозяевами земли, а свою расу — единственной носительницей прогресса и культуры, себя — единственными представителями рода Homo sapiens, объявляя прочие неполноценными, неспособными воспринимать европейскую культуру и тем самым представителями рода Homo brutus — «человек скотский»… Рисаль задался вопросом: справедливы ли эти мнения?» Рисаль убедительно доказывает равенство всех рас и народов.

В ходе своих исследований он определяет район исконного расселения малайцев и под влиянием увлечения этнографией начинает самого себя именовать «филиппинским малайцем». Его труды снискали уважение крупнейших ученых Европы, а среди соотечественников его авторитет становится неоспоримым [26].

Среди книг, рекомендованных Ростом, особое внимание Рисаля привлекает труд Антонио Морги «События на Филиппинах», написанный еще в 1609 году. Морга был высокопоставленным чиновником в недавно обретенной колонии, одно время даже исполнял обязанности генерал-губернатора Филиппин. Его административная деятельность была не совсем удачной, он подвергся серьезным нападкам и в свое оправдание вынужден был писать более правдиво, чем другие испанские хронисты, обычно воспевавшие чудесное насаждение веры на архипелаге. Прошлое Филиппин, отраженное в книге Морги, живо предстает перед Рисалем, жадно ищущим подлинные документы об истории своей родины.

Его потребность в прошлом имеет и личный аспект. «Злокачественная опухоль» вызвала многочисленные упреки, суть которых сводится к тому, что Испания дала Филиппинам все, а Рисаль, вместо того чтобы отблагодарить «мать-Испанию», клевещет на нее. Чтобы снять обвинения в неблагодарности (одно из самых страшных для филиппинца), Рисалю надо показать, что еще до прихода испанцев Филиппины находились в цветущем состоянии, испанцы же лишь смяли естественное развитие страны. Книга Морги, если снабдить ее соответствующими комментариями, вполне могла бы выполнить эту задачу.