Хосе Рисаль - [45]

И то, что Рисаль не до конца понимал движущие силы истории, не может умалить его великой заслуги перед филиппинской литературой. Пусть герои даны в черно-белом цвете, пусть мы слишком явственно слышим голос самого Рисаля, но они впервые изображены именно как филиппинцы. Строго говоря, в романе, несмотря на его «многолюдность», присутствует только сам автор, который все знает о своих героях, они не могут сыграть с ним шутку, какую Татьяна Ларина сыграла с Пушкиным, выйдя замуж неожиданно для автора. Рисаль ни разу не пользуется приемом перемещающейся точки зрения, он сам, а не Ибарра и не отец Дамасо описывает происходящее, и сами монахи у Рисаля открыто говорят о том, что их главная страсть — корыстолюбие.

На взгляд европейского читателя, все это не способствует художественности произведения и может восприниматься как недостаток. Но идейные и эстетические установки Рисаля были иными, он должен был ввести в роман стихию политической борьбы, от него ждали недвусмысленных ответов — роман был частью разгоревшейся тогда полемики, ответом на гнусные писания Киокиапа. И «правила игры», и филиппинские запросы задавали именно такой стиль письма.

Главное же состоит в том, что Рисаль впервые выразил пробуждающееся национальное самосознание филиппинцев, впервые была показана общность судеб всех жителей архипелага. Рисаль все еще возлагает надежды на получение реформ от метрополии, но он уже вплотную подходит к идее о возможности отделения от Испании. Самим заглавием Рисаль говорит колониальным властям: удалите «злокачественную опухоль», иначе филиппинцы удалят ее сами — вместе с политической зависимостью от Испании. Прямо это пока не формулируется, но остается только один шаг, и вскоре Рисаль сделает его.

Но не только идейность, не только выражение «филиппинской идеи» делают роман Рисаля первым национальным произведением. Как писал А. С. Пушкин, «климат, образ правления, вера дают каждому народу особенную физиономию, которая более или менее отражается в зеркале поэзии. Есть образ мыслей и чувствований, есть тьма обычаев, поверий и привычек, принадлежащих исключительно какому-нибудь народу». Рисаль впервые отразил эту «особенную физиономию» своего народа, что делает его роман подлинно народным произведением. Дело тут не только в реалиях (названиях рыб, птиц, растений, предметов быта), а в тех мыслительных связях, которые возникают в сознании филиппинца при упоминании этих реалии или при описании некоторых жизненных коллизий. Неподготовленный читатель равнодушно скользнет взглядом по названию дерева балете, на котором повесился предок Ибарры. Но для филиппинца балете с незапамятных времен ассоциируется с нечистой силой, это дерево смерти (несколько схожее с осиной в русском фольклоре), в нем живут злые духи, его нельзя употреблять как строительный материал, человек, срубивший балете, может умереть, а уж заболеет обязательно.

Во время пикника Элиас убивает каймана со щетиной на спине, хотя еще из Брема известно, что у крокодилов нет волосяного покрова. Однако в филиппинском фольклоре волосяной покров у пресмыкающихся и земноводных — признак древности, приводимая несколько ниже пословица «когда у лягушки вырастут волосы» примерный аналог нашей «когда рак на горе свистнет». Длинные волосы Марии Клары — это не просто предмет восхищения, филиппинец хорошо знает, что длинные волосы отпугивают злых духов (филиппинки редко стригутся и в наши дни). Таких примеров в романе множество.

Опять же, говоря словами А. С. Пушкина, «народность в писателе есть достоинство, которое вполне может быть оценено одними соотечественниками, — для других оно или не существует, или даже может показаться пороком». Так вот, соотечественники Рисаля сразу осознали, что «Злокачественная опухоль» — это их роман, он написан исключительно для них. Конечно, и нефилиппинец может понять эти тонкости, но для адекватного понимания требуются столь же подробные комментарии, которые нужны, например, для адекватного понимания классического китайского текста. А обилие комментариев, как заметил однажды замечательный советский китаевед академик В. М. Алексеев, «превращает чтение в род дешифровки, редко совместимой с удовольствием».

Реализм романа Рисаля неоспорим. В то же время не лишены оснований утверждения о том, что в нем отчетливо сказывается влияние романтизма. Но что такое романтизм? Обычно литературоведы, пишущие о романтизме Рисаля, склонны видеть его в страницах, написанных возвышенным языком, а их в романе действительно немало. Однако в таких случаях мы имеем дело с метафорическим употреблением слова «романтический» вместо «торжественный», «возвышенный». Романтизм же как творческий метод предполагает преобладание субъективной позиции писателя, не воссоздание, а пересоздание действительности («преодоление материала»), извечное томление по недостижимому идеалу. Центральной коллизией романтизма является коллизия личности и вселенной, тогда как для реализма XIX века главной является коллизия личности и общества. Несомненно, герои Рисаля страдают не от неразрешимого противоречия между «я» и «космосом», бытием вообще, а от противоречия между «я» и социальным бытием. Они страдают от монашеского и — шире — чужеземного гнета, а это противоречие в принципе разрешимо, надо только действовать.