Хорошо в деревне летом - [35]
– Приморский?
Священник явно заинтересовался. Отлично!
– Он, родимый. Я уже и лимончиков купил, вечером порежем с сахаром…
– Лимончик с сахаром – это хорошо, – отец Геннадий вздохнул и поставил чистую кружку рядом с чайником. – Приду, пожалуй. Спасибо. Только за котом уж следите.
– Вы его и не заметите, – заверил Иван Ильич. – Коты памятливые, Кешка вас бояться теперь будет.
– Ну, бояться-то зачем… я ко всякой живой твари неплохо отношусь. Кешка, значит…
Священник покачал головой и вышел, а Иван Ильич, ухмыльнувшись, вернулся к работе. Коту надо будет двойной паек сегодня выдать, решил он. Определенно заслужил.
За накрытым столом все собрались часам к пяти. На белой скатерти красовалась гжельская тарелка с тончайшими ломтиками лимона, выложенными по спирали и пересыпанными сахаром, а также хрустальная вазочка с дольками шоколада. Последней тетка выставила на стол виновницу торжества – поллитровую бутылку коньяка. Пять звезд, ни больше ни меньше.
– Ну, давайте по маленькой, – предложила Зоя Ивановна. – Магазин уже час как закрылся, Лиза вот-вот придет. Я пожарю быстро, капуста готовая в духовке. А пока чего зря сидеть?
– Примем аперитив, – подхватил Горобец и шустро налил коньяк в рюмки.
Иван Ильич выпил, закусил лимончиком и почувствовал, как тепло разливается по телу. Отец Геннадий, заев первую рюмку долькой шоколада, застыл над столом огромной глыбой благодушия. Дремавший у печки кот заметил это и еще раз попытался установить контакт с несговорчивым соседом, но вновь потерпел неудачу. Ощутив какое-то движение возле ноги, поп непроизвольно дернул конечностью, и Кешка отлетел на прежнее место.
– Ну, прости, брат, – хохотнул отец Геннадий, – прости, не углядел. Другой раз внимательнее буду. В расчете, значит.
– Какой же это расчет, когда оба случая – по вашей невнимательности, – возразил Горобец.
– Тоже верно. Ну, если Кешка об меня споткнется среди бела дня, – даю слово не обижаться… два раза!
– Вот это дело, – рассмеялась Зоя Ивановна.
У входной двери раздался стук, и она вышла в коридор.
– Как статья ваша, материал набирается? – спросил священник журналиста.
– Понемногу. Я с дороги не в форме, почти ни с кем не поговорил еще толком, но Иван Ильич кое-чего успел порассказать. Похоже, интересной личностью был Бондарь. Даже таинственной.
– Что не из болтливых – это точно. Пожалуй, самый активный из моих прихожан, но я о нем мало знал.
– Я думал, на исповеди о себе многое рассказывают.
– В кино разве что, – усмехнулся отец Геннадий. – В жизни все проще намного: грехи озвучат – и все. И хорошо, если не соврут.
– А бывает, что врут?
– Случается. Человек слаб, что поделаешь.
Тетка на кухне загремела сковородками. В комнату вошла Кузьминична с каким-то прямоугольным предметом, завернутым в упаковочную бумагу.
– Вечер добрый, – поздоровалась она. – Извините, что не разуваюсь – я на минутку… Решила сегодня спросить, чтобы два раза не бегать. Я уж когда вы ушли, вспомнила про одну штуку: Василий-то последнюю картину мне подарил.
– Это когда же? – Иван Ильич встал и подвинул Кузьминичне свободный стул. Она уселась, взгромоздив сверток на колени.
– Да вот накануне… Крещения. Зашел в магазин – мне уже закрываться пора, а ему денег не хватило. Ну, я согласилась в долг записать, а он картину и оставил. В благодарность, значит. Все равно, говорит, заказчику не понравилось. Я нынче только развернула, глянула – за такое и платить-то грех. Но может, для выставки сгодится?
Зоя Ивановна стояла в дверях, с любопытством прислушиваясь к словам соседки и время от времени – к шкворчанию колбасок на плите. Воздух уже насытился мясным ароматом, и голодному Ивану Ильичу трудно было сосредоточиться на теме разговора.
– Наверняка сгодится, ты Петру позвони – он только рад будет… А что ж там такое нарисовано?
– Портрет, – почему-то поджав губы заявила Кузьминична. – Показать, что ли?
– Покажи, конечно! – не удержалась Зоя Ивановна.
Кузьминична осторожно сняла бумагу, положила ее на стол и развернула картину к остальным. Отец Геннадий шумно выдохнул, а Иван Ильич даже вперед наклонился от изумления: на среднего размера холсте действительно был нарисована супруга городского бандита. Но как нарисована…
В общем-то, с первого взгляда становилось ясно, почему картина не понравилась заказчику. Под кистью художника жена уважаемого человека превратилась в кающуюся грешницу: с распущенными волосами на поникших плечах, в бедной одежде, босую… Чувственность – почти неприличная даже для нашего времени. Очевидно, грешница находилась в самом начале покаянного пути, и лишь последний чурбан не разглядел бы внутреннего света, пробивавшегося сквозь неприкрытую порочность.
Иван Ильич чурбаном себя не считал, но все-таки украдкой оглянулся на соседей по застолью. Несомненно, портрет впечатлил каждого из них. Зоя Ивановна всматривалась в него, совсем позабыв о готовке, Горобец откинулся на спинку стула и глуповато улыбался, а отец Геннадий… ему, видимо, не понравилось: глядит на картину, словно призрака увидел. Даже напуган как будто.
– Годится? – Кузьминична нетерпеливо побарабанила пальцами по раме.
Средневековая Франция. На солнечном побережье расположилась рыбацкая деревушка. Бродячий авантюрист Андре Эрмите приезжает сюда по приглашению слуги Лу, чтобы встретить Рождество с его семьей. Накануне праздника происходит жестокое убийство. Эти земли находятся под властью католической церкви: если не удастся найти виновного, местным жителям угрожает инквизиция. Андре придется искать правды среди общего недоверия и враждебности. Всех здесь связывают родственные узы и нелюбовь к чужакам. Деревенская жизнь полна предрассудков, особенно если в деле замешана ведьма.
1959 год. Убийство полицейского всколыхнуло городок на восточном побережье США. Супруга жертвы давно исчезла, единственная дочь отбилась от рук, а коллеги не скрывают своей неприязни. Для внутреннего расследования из Бостона приезжают детектив Стивен Бойд и его пожилой помощник Уилкинс. Чтобы напасть на след убийцы, придется напрячь все силы – слишком много скелетов спрятано в шкафах жителей Саннивейла.
Франция, XVI век. В захолустной гостинице собирается весьма пестрое общество. Волей случая купец, дворянин, семья состоятельных горожан и бродячий авантюрист вынуждены ночевать под одной крышей. Хозяева не слишком гостеприимны, постояльцы хмурятся, и не все доживут до утра. Когда одного из гостей находят мертвым, подозрение падает на каждого. Авантюрист Андре Эрмите берется за расследование. До конца дня он раскроет много тайн и перестанет верить в случай…
Убийство соседки превращает и без того неспокойную жизнь многодетной Аленки, разрывающейся между работой, тремя детьми и мужем, в настоящий кошмар. Теперь ее еще и в убийстве обвиняют. Не рассчитывая на объективность полиции, Аленка, заручившись поддержкой своих боевых подруг Аськи и Маринки, принимается за расследование загадочного преступления, чтобы сохранить свое честное имя. Кто бы мог подумать, что жизнь скромной старушки окажется полна тайн и загадок, а Аленку начнут преследовать не только призрак покойницы, но и органы опеки, да еще и брак Аленки окажется под угрозой.
Юмористический детектив, написанный в духе классических английских рассказов. История одного странного ужина высшего света, который внезапно закончился трагичной смертью хозяина торжества. Расследовать преступление придется местному констеблю. Сможет ли он докопаться до правды? Так ли всё просто и очевидно, как кажется на первый взгляд?
Сегодня вы можете найти несчитанное количество различных книг и рассказов о том, как человечество в один миг перестало существовать по причине какой-то катастрофы или смертельной пандемии. А что если данный рассказ не об этом? Здесь время постапокалипсиса – это неизменная составляющая, то, что есть, вне зависимости от обстоятельств. Отсутствие на земле практически семи миллиардов человек уже воспринимается как должное, а трагедия одного-единственного человека может быть значительнее всего того ужасного, что уже произошло.
Безлюдный отель, четыре случайных постояльца и одна невинная жертва. Убийца, очевидно, один из них, но правда скрывается за семью печатями. Детективный триллер, в котором банальная командировка четырех менеджеров превратилась в азартную игру, где выигрыш мог получить лишь самый лучший из них. И если судья оказывается неподкупен, он не оставляет игрокам другого выхода, как избавиться от него. От автора: Все события и персонажи являются вымышленными, любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.
Бескрайние просторы северных морей. Шторм. Волны. Ветер. В кипящем котле разбушевавшейся стихии разрываемый на части чудом держится на плаву надувной спасательный плотик. Внутри один человек, несчастный, которому довелось пережить нечто страшное, что-то, о чем измученный разум предпочел тут-таки забыть. Он борется, он не сдается, он надеется на благополучный исход, но у стихии свои планы. Плот несет на скалы. Берег все ближе, жизнь бедолаги в руках провидения. Теперь оно решает, бросить ли его на камни, или вынести на мягкий песок.
Подающий большие надежды спортсмен Юрий Сергеев не знал, что означает слово «кумите». Это запрещенные бои в полном контакте, проводимые в каждом крупном городе мира, начиная от Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и заканчивая Гонконгом. И главное — это не только бой, это искусство интриги: умение сплести паутину, запутать сеть так тонко, чтобы человек, попав в страшную ловушку, сам радовался тому, что он… уже жертва. Жертва, не знающая даже глубины той пропасти, из которой никогда не сможет выбраться наверх. На жаргоне ловких дельцов, умеющих оборачивать в деньги возможности человеческого тела, эту жертву называют коротким словом «мясо».