Хорошо в деревне летом - [12]

Деревянное одноэтажное здание окружал заснеженный яблоневый сад. Библиотека была выкрашена в тот же небесно-голубой цвет, что и милиция, но почему-то это ее совсем не портило. Может быть, резной фасад выручал – какой-то умелец постарался пятьдесят лет назад, и в райцентре появился свой шедевр деревянного зодчества. Иван Ильич любил это место, особенно весной, когда яблони расцветали, а воздух становился прозрачным и сладким. Наверняка Тамара Семеновна испытывала схожие чувства, иначе как еще объяснить присутствие такой женщины в приморской глуши?

Миновав маленький тамбур, он без стука вошел внутрь. Рабочее место библиотекаря находилось в глубине просторного зала; чтобы встретиться с хозяйкой, нужно было протопать по деревянному полу добрых двадцать шагов. Иван Ильич шел мимо стеллажей с книгами, вдыхая их ни на что не похожий запах. Из высоких окон лился свет, в воздухе кружились пылинки – тишину нарушали только его собственные шаги да тиканье старых часов на стене. И вот так всегда – ни одна молодая зараза просвещаться не хочет, только старики ходят.

За столом библиотекаря было пусто. Иван Ильич нерешительно потоптался на месте, а потом крикнул:

– Тамара Семеновна?

– Иду!

И через минуту она действительно появилась: хлопнула где-то невидимая дверь, и вошла Тамара Семеновна с охапкой дров. Как всегда, подтянутая, собранная и красивая. Такая красивая, что при знакомстве он оробел, но она сразу дала понять: я – библиотекарь, вы – читатель. И точка. И слава богу, а то после полугода в деревне Иван Ильич слегка ошалел от женского внимания и с дамами держался весьма настороженно, даже заносчиво. А тут наконец нормальная женщина, на своем рабочем месте, и ничего ей от него не надо, лишь бы книжки не портил да сдавал вовремя.

– Давайте, помогу вам, – спохватился Иван Ильич.

– Не нужно, спасибо, – она сбросила дрова у небольшой печки и аккуратно стряхнула опилки со свитера. – Долго вас не было.

– Вроде ничего не просрочил. С прошедшими вас! – он протянул ей конфеты.

– Спасибо. У меня и чайник как раз вскипел.

Она скрылась за стеллажами, а Иван Ильич снял пальто и повесил на спинку стула. Было прохладно: батареи плохо прогревали просторное помещение, и в морозы приходилось топить печь. Тамара Семеновна оставляла вещи где-то в подсобке, там же хранился электрочайник и дрова. Он в закулисье библиотеки никогда не заглядывал и даже не знал, где находится эта самая невидимая дверь. Хозяйка всегда появлялась словно из ниоткуда.

– Садитесь, – она сдвинула стопку книг в сторону и поставила на стол чайник и две чистые чашки. – Сейчас вашу карточку найду, вы похозяйничайте пока.

Иван Ильич налил кипятка в чашки, положил в каждый по пакетику чая.

– Вы слышали, что у нас в деревне произошло?

– Слышала, – она села напротив и положила читательскую карточку на стол. – Кошмар. Василий Петрович у меня часто бывал и книги брал интересные.

– Часто? – удивился Иван Ильич.

– Он в нашу парикмахерскую ездил, – пояснила Тамара Семеновна, – раз в пару месяцев точно. Ну и в библиотеку заглядывал регулярно, как вы.

– Просто удивился: он без машины, а из деревни попутку не так легко найти. Да и я полтора года как переехал, мог подбросить.

– Василий Петрович из деревни до дороги обычно пешком шел, а там останавливал кого-нибудь. Стеснялся, может быть. Кто знает, у художников свои пунктики.

Иван Ильич нахмурился. Он в доме друга бывал не раз и не два в неделю. Чаще. И даже не заметил, что книги там обновляются. Когда давеча убирался, просто сложил их в стопку. Василий читал неинтересное: что-то по истории, о живописи, даже юриспруденция была. Судиться, что ли, с кем надумал?

– Я книги со штемпелями завтра же найду, привезу в следующий раз, – пообещал он библиотекарше.

Она спокойно кивнула и спросила:

– А вы дружили?

– Было дело, – Иван Ильич машинально взял из коробки конфету и прищурился, пытаясь разглядеть сквозь черноту шоколада цвет начинки.

– Я белые люблю, – негромко сказала Тамара Семеновна.

Он смущенно улыбнулся.

– А я и не ел толком. Дочке покупал раньше. Она тоже: сперва белые, потом с остальных шоколад объест и в последнюю очередь огрызки эти слопает.

Библиотекарша взяла конфету, отломила шоколад с одной стороны – начинка была светло-коричневой.

– Тоже неплохо, – констатировала она. – Вы рано сегодня. Обычно тут до полудня никого.

– Я из Владивостока, первым автобусом. Василия вчера хоронили.

– Почему в городе? – удивилась Тамара Семеновна.

– Старший брат там живет, родительская могила…

– Хм… Интересно было?

– На похоронах? – удивился Иван Ильич.

– По такому поводу очень странные сборища устраивают, – пояснила библиотекарша. – Соседи приходят, друзья детства, родня – седьмая вода на киселе. Соберутся за столом и болтают, что в голову взбредет, в основном – чушь, причем с самыми важными лицами. Сидишь и думаешь: то ли плакать, то ли смеяться.

Он не выдержал и усмехнулся.

– Точно, есть такое. Но тут иначе вышло: из наших в город только я и приехал, всей родни – старший брат, остальные собрались из мира искусств. Однокурсники какие-то и прочие художники. Так что мало интересного, все разговоры о прекрасном вели.