Хороший год - [19]
Услышав странное слово, Натали закачала пальчиком перед его носом. Французы не в состоянии удержаться от этого жеста, когда иностранец коверкает их язык.
— Œnologue, — произнесла она.
— Точно, энолога. Винного знахаря. У вас в округе их, надо полагать, немало.
В ответ — тишина. Натали, чуть нахмурив брови, внимательно разглядывает вино в своем бокале.
— Не знаю, — произносит она наконец. — Руссель может подумать... как бы точнее выразиться?.. Что ему угрожают. Или не доверяют. Он наверняка такой же, как все крестьяне. Они же терпеть не могут, когда посторонние вмешиваются в их дела. Ситуация довольно щепетильная, — она выразительно покачала головой. — Иначе и не бывает в вопросах, связанных с вином.
Теперь уже Макс пожал плечами.
— Послушайте, если нам удастся получить вино более качественное, Руссель от этого выиграет не меньше, чем я. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы это понять. Что он теряет? Я, во всяком случае, решение принял. И займусь этим немедленно.
Натали могла не спешить с ответом, поскольку официант принялся убирать со стола, нахваливая имеющиеся в ассортименте сыры, особенно банон; этот козий сыр, не преминул добавить он, целуя кончики пальцев, только что получил Appellation Contrôlée[47]. По-видимому, Натали воспользовалась этой заминкой, чтобы все обдумать.
— Bon[48], — сказала она. — Раз вы уже точно знаете, чего хотите, я могу поспрашивать друзей. Быть может, они отыщут для вас человека, который сумеет все уладить к всеобщему удовольствию.
— Вы — прелесть! — Макс откинулся на спинку стула, чувствуя, что одержал маленькую победу. — А еще в одном деле не согласитесь помочь?
Натали перестала хмуриться и заулыбалась:
— Смотря в каком.
— На чердаке я обнаружил кучу мебели. В основном старье, но пару вещей можно продать, наличные мне были бы кстати, пошли бы на оплату счетов. Среди ваших знакомых случайно не найдется добропорядочного торговца антиквариатом?
Впервые за весь обед Натали расхохоталась:
— А как же, непременно! Я и в Деда Мороза все еще верю.
— Кто бы сомневался, — откликнулся Макс. — С первого взгляда видно. — Он разлил по бокалам остатки вина. — Выходит, они все поголовно жулики?
В ответ Натали только пренебрежительно выпятила губки.
— Вам надо съездить как-нибудь в воскресенье в Иль-сюр-Сорг, — посоветовала она. — Нигде, кроме Парижа, вы не увидите столько торговцев мебелью. Посмотрите, кто из них вам приглянется.
Макс шумно вздохнул и сокрушенно покачал головой.
— В чем дело? — озадаченно спросила Натали.
— Да вы поглядите на меня. Я человек простодушный, бесхитростный и доверчивый. Вдобавок иностранец, один-одинешенек в чужой стране. Эти ребятки в пять минут обдерут меня до нитки. Нельзя мне туда ехать без покровительства кого-нибудь из коренных жителей, из тех, кто знает здесь все ходы и выходы.
Натали кивала, словно не понимая, куда он клонит.
— У вас есть кто-то на примете?
— Это еще одна трудность. Я же здесь ни с кем не знаком — кроме вас.
— И что же вы собираетесь делать?
— Уповаю на мое безграничное обаяние плюс хороший обед — вдруг этого хватит, чтобы уговорить вас поехать со мной. Нотариусы ведь по воскресеньям не работают, верно?
— Верно, — подтвердила Натали, — по воскресеньям не работают. А порой и обедают. Нотариусы, представьте себе, во многом похожи на обычных людей. Вы не замечали?
Макс виновато поморщился.
— Позвольте, я начну сначала. Я был бы счастливейшим человеком во всем Провансе, если бы вы согласились поехать со мной в воскресенье. Конечно, ежели вы свободны.
Натали надела темные очки, показывая, что обед окончен и пора уходить.
— Как ни странно, свободна, — обронила она.
На обратном пути Макс раза два чуть не заснул за рулем. Раскаленный воздух над полотном дороги мерцал, навевая дрему, температура в машине перевалила за тридцать; когда он наконец добрался до дому, выпитое за обедом вино уже требовательно нашептывало: иди прямиком наверх, ляг и закрой глаза.
Макс полуосознанно сопротивлялся этому призыву — в голове вертелась фраза, которую частенько повторял мистер Фарнелл, школьный учитель истории: сиеста, говаривал он, — превредная привычка, каких у сибаритов-иностранцев пруд пруди; подобные привычки незаметно подтачивают человеческую волю и потому не раз приводили к упадку целых цивилизаций. Зато британцы, которые никогда не спят после обеда, сумели благодаря именно этой их особенности захватить множество земель и создать свою империю. Quod erat demonstrandum[49].
В доме стояла восхитительная прохлада, бесконечная скрипучая серенада cigales[50] восхитительно умиротворяла душу. Макс зашел в библиотеку и взял с полки книгу. Можно полчасика почитать, а потом заняться делами. Опустившись в уютное старое кожаное кресло с высокой спинкой, он открыл потрепанный томик "Путник в Провансе". Автор Е. И. Робсон. Издание 1926 года. На первой же странице Макс с изумлением узнал, что Прованс не раз становился жертвой "жестоких насильников". Увы, несмотря на многообещающее начало, до второй страницы он так и не добрался.
Очнулся он от грохота, который со сна принял за раскаты грома, но вскоре понял, что кто-то барабанит в парадную дверь, только и всего. Макс помотал головой, стряхивая остатки дремы, и пошел открывать. На него с откровенным удивлением уставились двое: человек с багровым лицом и пес с голубой башкой.
Герои этой книги сделали то, о чем большинство из нас только мечтают: они купили в Провансе старый фермерский дом и начали в нем новую жизнь. Первый год в Любероне, стартовавший с настоящего провансальского ланча, вместил в себя еще много гастрономических радостей, неожиданных открытий и порой очень смешных приключений. Им пришлось столкнуться и с нелегкими испытаниями, начиная с попыток освоить непонятное местное наречие и кончая затянувшимся на целый год ремонтом. Кроме того, они научились игре в boules, побывали на козьих бегах и познали радости бытия в самой южной французской провинции.
В продолжении книги «Год в Провансе» автор с юмором и любовью показывает жизнь этого французского края так, как может только лишь его постоянный житель.
Первую запись о булочной «У Озе» Питер Мейл сделал в 1988 году, собирая материал для своего будущего бестселлера «Год в Провансе». После выхода в свет романа в булочную зачастили посетители. Им нужен был не только хлеб: они хотели получить рецепты и узнать секреты мастера, для того чтобы на собственных кухнях попытаться воссоздать великолепные творения Жерара Озе. Все это вы и найдете в «Исповеди булочника». Узнаете забавные истории о хлебе, познакомитесь с историей булочной Озе, получите множество полезных советов и, возможно, научитесь выпекать аппетитные багеты с хрустящей корочкой не хуже, чем это делает сам мастер.
Питер Мейл угощает своих читателей очередным бестселлером — настоящим деликатесом, в котором в равных пропорциях смешаны любовь и гламур, высокое искусство и высокая кухня, преступление и фарс, юг Франции и другие замечательные места.Основные компоненты блюда: деспотичная нью-йоркская редакторша, знаменитая тем, что для бизнес-ланчей заказывает сразу два столика; главный злодей и мошенник от искусства; бесшабашный молодой фотограф, случайно ставший свидетелем того, как бесценное полотно Сезанна грузят в фургон сантехника; обаятельная героиня, которая потрясающе выглядит в берете.Ко всему этому по вкусу добавлены арт-дилеры, честные и не очень, художник, умеющий гениально подделывать великих мастеров, безжалостный бандит-наемник и легендарные повара, чьи любовно описанные кулинарные шедевры делают роман аппетитным, как птифуры, и бодрящим, как стаканчик пастиса.
Где еще солнце светит триста дней в году? Где еще вы найдете настоящее rosé, иногда с ароматом винограда, иногда сухое – этот вкус лета в вашем бокале? Где еще козий сыр становится произведением искусства? И где еще живет столько дружелюбных людей со спокойным характером, которые ведут размеренную жизнь и лишены современной привычки нервничать и все время куда-то спешить? Перечень нескончаем, а ответ один – конечно в Провансе! В этом убеждены не только сами провансальцы, но и Питер Мейл, автор знаменитых книг об этом райском уголке на юге Франции, в котором он провел последние двадцать пять лет своей жизни, щедро делясь любовью к Провансу с миллионами своих читателей во всем мире.Впервые на русском языке!
Живая, искрящаяся юмором и сочными описаниями книга переносит нас в край, чарующий ароматами полевых трав и покоем мирной трапезы на лоне природы.
Даже если весь мир похож на абсурд, хорошая книга не даст вам сойти с ума. Люди рассказывают истории с самого начала времен. Рассказывают о том, что видели и о чем слышали. Рассказывают о том, что было и что могло бы быть. Рассказывают, чтобы отвлечься, скоротать время или пережить непростые времена. Иногда такие истории превращаются в хроники, летописи, памятники отдельным периодам и эпохам. Так появились «Сказки тысячи и одной ночи», «Кентерберийские рассказы» и «Декамерон» Боккаччо. «Новый Декамерон» – это тоже своеобразный памятник эпохе, которая совершенно точно войдет в историю.
История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Унижение, проникнув в нашу кровь, циркулирует там до самой смерти; мое причиняет мне страдания до сих пор». В своем новом романе Ян Муакс, обладатель Гонкуровской премии, премии Ренодо и других наград, обращается к беспрерывной тьме своего детства. Ныряя на глубину, погружаясь в самый ил, он по крупицам поднимает со дна на поверхность кошмарные истории, явно не желающие быть рассказанными. В двух частях романа, озаглавленных «Внутри» и «Снаружи», Ян Муакс рассматривает одни и те же годы детства и юности, от подготовительной группы детского сада до поступления в вуз, сквозь две противоположные призмы.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
О чем эта книга? Об американских панках и африканских нефтяниках. О любви и советском детстве. Какая может быть между всем этим связь? Спросите у Вадика Гольднера, и он ответит вам на смеси русского с английским и португальским. Герой нового романа Александра Стесина прожил несколько жизней: школьник-эмигрант, юный панк-хардкорщик, преуспевающий адвокат в Анголе… «Троя против всех» – это книга о том, как опыт прошлого неожиданно пробивается в наше настоящее. Рассказывая о взрослении героя на трёх континентах, автор по-своему обновляет классический жанр «роман воспитания».