Homo - [34]

- Всё очень просто, мой Джонни, - ответил мне отец, когда я поделился с ним своими наблюдениями. - Ты просто не совсем обычный ребёнок, потому что твоя мать была не женщиной, а фантомом. Она первой и последней из всех нереальных существ сумела родить настоящего человека. А как ты прекрасно знаешь: фантомы не обладают способностью к телепатии. В тебе же слились и мои и материнские свойства. Ты можешь делать то, что не могут обычные дети: воспринимать мысли окружающих, но скрывать от них свои собственные. Поверь мне: это очень хорошее свойство, но лучше, если ты не будешь рассказывать ни о нём, ни нашем разговоре даже самым близким тебе людям. Я поверил ему и свято выполнял его просьбу всю жизнь.

Может быть, это покажется странным, но мысли о повседневной, пусть и опасной работе, сами собой навеяли на меня долгожданный сон. Почти засыпая, я успел всё-таки подумать о том, что и раньше на войне солдаты могли спокойно спать под грохот постоянной канонады, но просыпались при внезапном наступлении тишины, которая могла принести неведомую ещё опасность.

- Тишина—опасность, тишина—опасность, — это была первая мысль, которая вспыхнула у меня в голове в момент пробуждения. Ещё не понимая, в чём дело, я резко вскочил, отбросив при этом в сторону маленького ребенка с кроваво-красным оскалом злобного рта.

- Вампир! — брезгливо вскрикнул я, хватаясь за кобуру револьвера. Но гадкое существо оказалось чуточку проворнее меня и, вихрем взлетев на окно, выкатилось в проём вынутого кондиционера. В ту же секунду с улицы раздался дикий вопль. Подбежав к окну, я увидел омерзительную сцену злости и голода: несколько взрослых вампиров, не сумевших пробраться в дежурную комнату, разрывали на части лопнувшее тельце маленького вампирчика. Не в силах сдержать свою ненависть к ним, я распахнул пуленепробиваемое окно и разрядил пистолет в сборище мерзкой нечисти. Уже закрывая раму и раздумывая, чем бы прикрыть отверстие от вынутого кондиционера, я вдруг совершенно ясно понял, что остался жив лишь благодаря счастливой случайности, а вернее, ненасытной жадности маленького вампира, решившего сначала насытить самого себя, и уж потом открыть окно для своих более взрослых собратьев, которые успели бы высосать из меня кровь ещё до того, как я успел бы проснуться. Оглянувшись, я увидел встревоженные глаза друзей, бросившихся на револьверные выстрелы.

- Всё в порядке, ребята, - успокаивающе улыбнулся я им, - просто надо забить чем-нибудь отверстие от кондиционера. И, ещё не успев докончить фразу до конца, почувствовал сильную боль, пронзившую меня как разряд электрического тока: так обычно воспринимается призыв о помощи близкого человека. Я испытал эту боль только один раз, когда засыпавший от газа отец на секунду сумел справиться с навалившейся на него смертельной дремотой, но забыть эту боль не смог бы, пожалуй, и через добрую сотню лет.

- Что с тобой!? - одновременно воскликнули Иржи и Атос, увидевшие превращение улыбки в болезненную гримасу.

- Дома беда с сыном! - бросил я им, помня, что Атос не воспринимает телепатические волны. - Идите к экранам, я сейчас заведу вертолёт и слетаю узнать, что с мальчиком.

Прыгая через три ступеньки, я подбежал к двери, ведущей на вертолётную площадку. Еще секунда и моя история на этом бы и закончилась, но воспитанное и натренированное нашей работой чувство опасности оказалось хоть и на капельку, но сильнее моей торопливости: распахивая дверь, я на секунду задержался на пороге, чтобы оценить окружающее. Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы увидеть, что дверь была затянута почти незаметной паутиной. Я резко отпрянул назад и только слегка задел нижний край сети своим сапогом. Этого было достаточно, что бы огромный полуметровый паук молнией выскочил из засады. Разрывная пуля из моего револьвера взорвала раздувшееся тело чудовища, и только оторванные лапы ещё продолжали сами по себе сокращаться, пытаясь что-либо ухватить. Выхватив нож, я несколькими взмахами перерубил паутину, но вынужден был вернуться, чтобы предупредить своих товарищей: если вампиры были естественными жителями наших городских трущоб, то гигантских пауков выслать наверх могли только жители подземелья. Случайное одиночное проникновение или прорыв всей защиты — вот в чём был вопрос, требовавший немедленного решения.

- Слушай Джон, ты не мог бы сделать обход вместе с Атосом, а я бы тем временем разогрел двигатель твоего вертолёта, так что ты, в принципе, не потерял бы ни единой секунды, - умоляюще попросил у меня Иржи, услышав о моей встрече с пауком.

- Чёрт с тобой, Иржи! - через силу улыбнулся я ему, перезаряжая на ходу револьвер.

Довести обход до конца я в этот раз не успел: сильный взрыв наверху донёсся до меня и через бетонные перекрытия.

- Иржи убит! Его разнесло вместе с вертолётом! — крикнул мне Атос в медленно раскрывающиеся двери межэтажного лифта.

- Дай сигнал обшей тревоги, Атос! И никуда не отходи от пульта защиты. Чтобы не случилось, но до подхода помощи броня операторской выдержит любой штурм, - попросил я его. — Мне же придётся леветировать.