Холодный город - [40]

Комов довольно часто заглядывал па центральную холодильную станцию, где инженер Руддик устанавливал первый турбокомпрессор.

«Всеобщая Компания Электричества» доставила уже ряд мелких моторов для вентиляторов, а также последнее детище Леру — электродвигатель-колосс в 50 000 киловатт.

При установке моторов для воздухоохладителей Комов познакомился с Леру, который поразил его каким-то инженерным экстазом и видом «приговоренности».

Комов так говорил о нем Чарской, с которой старался видеться при всяком случае:

— Мне кажется, у Леру бывают минуты невыразимого счастья, какое может дать творчество влюбленного в свое дело инженера, но зато он испытывает и великие душевные муки. Он живет такой обостренной жизнью, что часто в его переживаниях соприкасаются грани восторга и муки. Он чувствует какое-то «сладострастие страдания». Около него притаилась как будто смерть, овеявшая его своим крылом. Мне кажется, что он обреченный, и хотел бы, чтобы мои предчувствия не оправдались.

— Да, — произнесла задумчиво Чарская, — мир напоен страданьем и тайнами его; кто сумеет постичь эти законы и скажет, что они ему ясны и понятны? А внезапное возвращение Мод, — как бы вспомнив что-то, продолжала она, — разве это не тайна и не своего рода чудо? Впрочем, вы наверно не знаете о личной драме Хэда?

И Чарская рассказала Комову загадочную историю исчезновения Мод и ее внезапное появление, которое возродило Хэда.

— Знаете, — говорила она, — Том Хэд — замечательная личность. Он так не похож на этих бездушных «наживателей долларов». В нем есть особенно ценное качество — это детская наивность его; он, несмотря на свои огромные познания и большой жизненный опыт, все-таки во многом — большой ребенок, с простой и ясной душой. Вы заметили, как он по-детски наивно вытягивает вперед губы, когда что-нибудь соображает? Нет, право, он мне так нравится.

Комов и Чарская очень жалели, что по условиям новой работы они были разлучены расстоянием в 700 километров, и свидание их было сопряжено с известными трудностями.

Они встречались иногда в Райтоне, который как раз был по середине пути между Бостоном и Колтоном.

Случалось, что Комов начинал тосковать о России и ему хотелось вернуться, но стоило ему только заглянуть в глаза Чарской, как он чувствовал обаяние их глубины и был счастлив ее близостью и тихими задушевными беседами.

— Надо принимать жизнь радостно, без упреков, и быть бесконечно благодарным за счастье жить, — говорил он. — Я благословляю судьбу за нашу встречу, потому что присутствие родственной души является щитом от неизбежных ударов судьбы, но когда любишь и любим, то горе — пол-горя, а счастье — счастье вдвойне. Но почему, скажите мне, все-таки человек всегда одинок? И чем выше поднимается он на вершины духа, тем дальше от него душа женщины.

— Да, — сказала Чарская, — душа человека-мужчины часто похожа на средневековый замок, одиноко стоящий в заоблачных высях. Глубокий ров делает его неприступным для посторонних. Но разве иногда не опускается подъемный мост, чтобы принять друга? Я думаю, владельцу замка приятно порой встречать гостя-друга. Пусть это будет скромная роль любящей женщины, если она не может быть постоянным оруженосцем своему возлюбленному рыцарю.

Комов в порыве благодарности целовал тонкие руки Чарской и шептал ей на ухо, касаясь ее хорошенькой головки:

— Разве можно вас не любить?..

Когда они расставались, чтобы успеть отдохнуть и вовремя прибыть на работы, у обоих было какое-то хорошее чувство душевной теплоты и веры в себя и друг в друга.

Чарская по-прежнему занималась испытанием в своей лаборатории образцов материалов. Она отлично понимала важность этого дела и, несмотря на некоторое однообразие работы, относилась к ней добросовестно и с любовью.

Комов продолжал испытывать собранные воздухоохладители, следя с интересом за ходом монтажа на центральной станции.

Инженер Хорн, который строил насосные станции для Компании «Океан-Суша», уже заканчивал свои работы для подачи в Колтон воды из глубин океана.

Большие резервуары-аккумуляторы воды и кольцо мощных насосов с несколькими магистралями, уходившими к океану, достаточно свидетельствовали об его умении быстро работать, обеспечивая полную надежность действия. За насосами стоял целый ряд электрохимических опреснителей последней конструкции, сложенных Эдиссоновской Компанией.

Эта Компания возникла двести лет тому назад для эксплоатации всех изобретений гениального Эдиссона.

Получая огромные доходы и оценив выгодность эксплоатации изобретений, «Эдиссоновская Компания» выстроила свой город, который назывался Эдиссон или «Город Ученых».

В этом городе давалась возможность работать всем талантливым изобретателям. Особый комитет из прославленных ученых определял важность предлагаемого изобретения, проверяя правильность теоретических оснований, и отпускал неограниченные суммы на производство опытов и осуществление изобретения; если результаты исследований соответствовали возлагавшимся на них надеждам, то «Эдиссоновская Компания» уплачивала крупное вознаграждение изобретателю и делала его участником в прибыли по эксплоатации.