Холодное сердце - [30]

Его двоюродный дед завещал своей жене только право жить в этом доме, который они с любовью построили для себя, но последующее право собственности он передал Люку. В то время когда Виржил умер, Люк слишком тяжело переживал за судьбу маленькой Ив и похождения Памелы на континенте, чтобы придавать этому большое значение, но позднее он попытался обсудить будущее Фарензе-Лодж с Виржинией, но быстро зашел в тупик.

– Виржил оставил этот дом и поместье тебе, чтобы избавить меня от людей, которые стали бы их требовать для себя, не давая мне покоя своими домогательствами, – сказала ему Виржиния.

– Но почему мне? – удивился он. – Джеймс мог бы измениться, если бы у него появилось собственное поместье. Ты же говорила мне, что ему пора стать самостоятельным.

– О Джеймсе я позабочусь сама, – загадочно ответила она. – Ты единственный человек, которого мы хотим видеть в этом доме после нас, Люк. Ты любишь и понимаешь его, как мы, так что прими его, как праздник, куда ты можешь приезжать из того мрачного сарая, где ты ежегодно проводишь больше шести месяцев. Ты можешь переехать сюда, когда твоя жена решит, что Даркмер для нее слишком суров.

– У меня нет жены и не будет, пока Ив не выйдет замуж, – возразил Люк, твердо встретив оценивающий взгляд Виржинии, чтобы показать, что это решено и у нее нет никакой возможности сосватать ему какую-нибудь юную леди.

– В один прекрасный день тебе придется снять свои доспехи и научиться быть счастливым, – ответила Виржиния с понимающей улыбкой, которую ему не хотелось оспаривать.

Люк просто пожал плечами и подчинился их решению, тем более что дело было сделано и он не мог ничего изменить.

А теперь, кажется, весь свет ополчился против его плана найти себе подходящую жену лишь после того, как Ив повзрослеет и выйдет замуж. Виржиния, Ив и даже Том Бенбург, похоже, считали, что он должен жениться до замужества дочери и получить нечто большее, чем просто приемлемый брак. И так ли они были не правы?

– Вот вы где, милорд, – пробурчал низкий голос Джосаи Биркина с порога двери, ведущей в сад и на задний двор, и Люк поклялся, что больше не будет отвлекаться от тех дел, которые предстояли ему сегодня.

– Да, – ответил он достаточно мягко.

– Я подумал, что вам стоит об этом знать, – продолжил Джосая, как будто каждое слово давалось ему с трудом.

– О чем?

– Кросс говорит, что прямо сейчас на обратном пути за ними гнались.

– Ради бога, кому понадобилось преследовать девочку-школьницу? – задумчиво спросил Люк.

– Не знаю, милорд.

– Ты не догадываешься, кто это мог быть?

– Нет, он держался на расстоянии. Кросс сначала подумал, что ему показалось.

От мысли, что кто-то может покушаться на дочь Хлои, Люк нахмурился.

– Это какая-то бессмыслица, – пробормотал он, а Джосая недоуменно пожал плечами. – Где он сейчас? – спросил Люк с решимостью встретить разбойника лицом к лицу и потребовать объяснений.

– Ускакал. Когда они добрались до изгороди, незнакомец сделал вид, что едет куда-то по своим делам, и никому не пришло в голову догонять его.

– Но надеюсь, он видел его достаточно близко?

– Нет, в то время, как Кросс его заметил, тот отстал достаточно далеко, надвинул на глаза шляпу и закрыл рот шарфом.

– Сегодня холодно. Я думаю, любой путник мог укрыться от холода.

Но зачем было следить за школьницей до самого Фарензе-Лодж, если, задав пару вопросов, можно было выяснить, что ее мать здесь всего лишь экономка? И почему местопребывание Верити Уитен вдруг заинтересовало кого-то после того, как за все эти годы никто за пределами поместья не имел от них с матерью никаких известий?

– Хотя его лошадь смахивала на арабскую, милорд, и, если бы он не был одет, как крестьянин, его бы можно было принять за джентльмена.

– Смотри в оба, на случай если он появится, а я прикажу удвоить ночную стражу. Если мисс Уитен или моя дочь захотят прокатиться верхом, нужно, чтобы с ними ехал ты сам или Сет. И прихватите оружие, Джош, на всякий случай, – нахмурив брови, приказал Люк. – И не болтай об этом. Чем меньше людей будут знать, тем лучше. Я не хочу, чтобы тут возникла паника или люди перепугались, прежде чем мы выясним, что ему надо.

– Я не проболтаюсь, можете мне верить, – ответил Джосая, обидевшись на то, что кто-то мог его в этом заподозрить, а уж тем более Люк, который знал его с тех самых пор, когда, будучи еще в коротких штанишках, сел на своего первого пони.

– Да, верю, конечно, – с кривой усмешкой отозвался Люк, отправив кучера на задний двор и велев ему следить за всеми, кто будет приходить и уходить в поместье в этот нелегкий для всех день.

Люк намеревался поймать человека, охотившегося за Верити Уитен, и допросить его. Но тогда почему по спине ледяной струйкой побежали мурашки зловещего предчувствия? С тех пор когда она была младенцем, Люк видел эту девочку всего несколько раз и совсем не знал ее. Однако Ив сразу полюбила ее, а Хлоя ее обожала, так что он не мог не прийти в ярость, узнав, что кто-то пытался причинить этому ребенку вред.

Люк нахмурился и решил, что должен найти время, чтобы расспросить Хлою об отце Верити, и сделать это раньше, чем ему хотелось. А до этого, пока она была так занята хозяйством, что едва успевала поесть, не говоря уже о сне, он будет полагаться на зоркий глаз Джосаи, дружбу, возникшую между девочкой и Ив, и собственную бдительность.