Холодная Стена, или "Империя" с маленькой буквы - [16]

Павел вздохнул. Он не мог себе позволить лишиться трех бутылок водки. По крайней мере, одна нужна была для оплаты поездки в Москву.

— Владимир Иванович, у меня есть только две бутылки и продуктовые карточки.

— Ладно, показывай, что за карточки.

Павел достал талоны и передал барыге. Тот быстренько их пересмотрел.

— Нет, Паша, извини, маловато будет.

— У меня есть еще бутылка портвейна. Но это все, больше у меня ничего нет!

Владимир Иванович сделал вид, что думает, пожевывая усы, потом выпустил клуб пара и сказал.

— Что ж, по рукам. Но это только потому, Паша, что я тебя давно знаю!

Пока Павел доставал из рюкзака портвейн и водку, Владимир Иванович продолжал говорить о том, какой он хороший продавец, как он ценит покупателей, особенно таких хороших как Паша, и, вообще, все покупатели хорошие, когда им от Владимира Ивановича что-то нужно, но Паша — самый хороший…

— Ну, ты, Павлик, заходи, не забывай меня, — дал напутствие довольный сделкой бывший летчик.

— Да-да, конечно, — пробубнел под нос Паша, пряча новую драгоценность за пазуху.

— Кстати, Павел, советую сейчас на метро не ехать.

— Почему? — насторожился парень.

— Облава. Свои люди рассказали, что сейчас шманать будут, или может уже начали. Ищут кого-то в метро. Езжай на автобусе.

— Спасибо, Владимир Иванович! — ответил Паша и быстрым шагом пошел на автобусную остановку.

На остановке было достаточно многолюдно, автобуса давно не было. Пытаясь согреться, все стояли и переминались с ноги на ногу. Две женщины обсуждали продукты в магазинах, угрюмый мужчина в «собачьей» шапке курил ядовитый «Беломор», еще один молодой мужчина с самоваром в руках, по всей видимости, с «блошиного» рынка. Чуть далее кучка замерзших подростков, без шапок, потому что уже взрослые, смеялись друг над другом. Вдруг толпа зашевелилась, пошел невнятный галдеж и все повернули головы на дорогу. Паша так же начал вертеть головой, пытаясь понять, что происходит.

Толпа гудела, больше всех шумели подростки.

— Смотри, это Хонда!

— Это не Хонда, это Мазда, у Хонды значок другой!

— Может это Роллс-ройс?!

Павел понял, чем вызван ажиотаж. По улице, не спеша, ехала иномарка. Старый красивый седан серебристого цвета, то ли немец, то ли японец, Павел в марках не разбирался.

После установления Холодной Стены, автомобили иностранного производства попали в опалу, а автолюбители просто — попали… Запрета на использование иномарок, как такового, не было. Катайся, сколько хочешь. Но! Был введен непомерный налог на владение заграничным автомобилем. А запчасти? А профессиональное обслуживание? Этого больше не было. После закрытия всех торговых отношений с миром, российское руководство гордо объявило о возрождении отечественного автомобилестроения. Правительство развернуло масштабную пропаганду, были запущены государственные программы обмена «вражеских» автомобилей на отечественные. За каждый сданный в утиль европейский кроссовер или японский седан были обещаны новые современные Патриоты, Калины и Волги. Люди, поддавшись на пропаганду, задавленные налогом и страдающие от отсутствия запчастей массово стали сдавать свои машины. Для удовлетворения спроса, государством были «приватизированы» заводы мировых автомобильных гигантов, которым не посчастливилось открыть свои производства в России еще до установления Стены. Но то ли иностранцы успели вывезти чертежи и оборудование, то ли у местных автостроителей руки не из того места, но отечественных аналогов «фордов» и «хюндаев» так и не получилось. Нет, конечно, свои отечественные автозаводы работали на полную мощность, клепали во всю Лады и УАЗики, но этого было мало и это было не то… Российский автолюбитель, сдавший на металлолом три года назад своего немецкого красавца, дождался очереди, взамен Туарега пересел в Калину, и был счастлив. Три года — это быстрый срок, многие до сих пор ждут своей очереди на машину. В общем, возрождение российского автопрома, как всегда, грандиозно началось, и бесславно продолжается до сих пор.

Сейчас встретить иномарку на улицах города было редкостью. Среди старых «Москвичей» и современных «Жигулей» проезжавший мимо седан смотрелся как заморский лев среди кошек и собак. Иномарка на дороге вызывала восторг у зевак также, как в начале девяностых, когда иномарки только начинали появляться в нашей стране. В то время их тоже было мало, но тогда это только начиналось. А сейчас их мало, потому, что все закончилось…

— Это Мерседес!

— Нет, это Хонда, я видел в журнале такой!

В это время подъехавший автобус перегородил обзор, и диковинный седан исчез из вида.

Поезд Новосибирск — Москва со звучным названием «Сибиряк» уже стоял на своем пути. Молодой человек, укутанный шарфом, с рюкзаком наперевес о чем-то пытался просить проводника. Проводник, худой мужчина в синей униформе железнодорожника стоял и смотрел на Павла грустными глазами.

— Пойми ты, парень, не могу я тебя взять. Не могу! Если я тебя возьму без разрешения, то ты проедешь до первой большой станции. Первый обход и проверка документов и все, ты попался! И я тоже. Так что, извини, нет.

— У меня есть бутылка водки, настоящая заводская, не суррогат!