Ходорковский. Не виновен - [7]

И с нас требуют отчет такой, что уже не знаем, что делать, кипы бумаг. Налоговая инспекция. Экономим по-всякому, но…

— Какие могут быть налоги с благотворительного проекта? — удивляюсь я.

— Да вот так. Напишите, сколько вы потратили на это, сколько на это, сколько на обувь, сколько на одежду. Какое ваше собачье дело? Когда Мишу арестовали, дети ходили, плакали. Не знали, куда их, если что. По санитарным нормам мы имеем право продукты только три дня держать. Через три дня, если закрывают счет, — кормить детей нечем. Приезжали к нам как-то жены дипломатов и говорят: «Если завтра прекратится финансирование, что вы с ними будете делать?» Я говорю: «Вы знаете, у нас тут Путин недалеко на даче живет, я туда их отведу». Они говорят: «А он их не возьмет». Я: «Ну, вот вы и ответили на вопрос. На все вопросы. Сами». Ведь надо лечить детей, иногда операции делать. Была девочка, которая из Беслана приехала с осколком в голове.

Подходим к жилым корпусам лицея. Они в том же стиле, главный — полностью застеклен, там актовый и спортивный залы. Внутри по обе стороны от лестницы — средневековые рыцарские доспехи. Через пролет — стойка цветов российского флага с гербом и надписью: «Долг, честь, отечество».

На втором этаже — фойе. На стеклянной витрине — модель буровой, над ней фотографии нефтяных вышек, внутри — бутыль с нефтью, дипломы, каска рабочего, какие-то таблицы и карты. Рядом вывешены материалы пресс-центра адвокатов Ходорковского.

На стенах — фотографии Михаила Борисовича: в окружении рабочих, с Джорджем Бушем, с Путиным, просто портреты. На одном надпись: «Я верю в то, что моя страна, Россия, будет страной справедливости и закона».

Мне бы тоже хотелось в это верить.

В актовом зале собрались учащиеся. На сцене — выпускники.

Читают список допущенных к экзаменам.

— Есть дети из Беслана, — поясняет Марина Филипповна. — Что здесь было в первое время, когда их привезли! Плакали, не могли спать. Многие ранены. Осколки. Их прооперировали. Сейчас многие закончили уже. В институте учатся.

Перед выпускниками выступает Борис Моисеевич Ходорковский. Все как обычно в таких случаях, желает успехов.

Потом вальс. Марина Филипповна говорит, что в лицее есть хореограф, преподаватель театрального мастерства, музыки и пения.

В этих детях, особенно в старшеклассниках есть какое-то внутренне достоинство.

Прямые спины и расправленные плечи. Толи от занятий танцами, то ли оттого, что человек, чьи фотографии висят в фойе, в тюрьме не прогнулся и не сломался.

Есть и еще одна причина. Лицей — демократическая республика с президентом и думой.

Президентом обычно избирают десятиклассника.

— Одиннадцатиклассники уже думают об экзаменах, им некогда, — поясняет Марина Филипповна. — У нас настоящие выборы, с конкуренцией, с реальной борьбой и без подтасовок. В этом году была трагедия. Два кандидата. Один мальчик очень хотел победить, и у него были сторонники, а избрали другого.

На сцену выходит девушка-выпускница и зачитывает письмо Михаилу Ходорковскому. В нем благодарность, признательность, восхищение.

Спускается в зал и передает письмо Марине Филипповне, чтобы та отправила его в тюрьму.

Праздник закончился, ребята вышли на улицу и отпустили в небо разноцветные шарики.

А мы идем по коридорам лицея, украшенным натюрмортами. В кабинете директора гостей ждет небольшой фуршет.

На столе «Советское шампанское», пирог, конфеты. Все очень скромно, без претензий и пресловутого олигархического размаха.

Гостей человек десять, бывшие юкосовцы.

— Мне очень ваш девиз нравится, — говорю я. — Долг, честь, отечество.

— А в прессе писали, что мы здесь готовим боевиков и девушек для развлечения топ-менеджеров ЮКОСа, — заметила Марина Филипповна.

— Ой! — воскликнула одна из приглашенных. — А у вас набор еще не закончен?

Все смеются.

— А недостатки у него были? — спрашиваю я под занавес. — А то у меня икона получится.

— Были недостатки. Его главный недостаток, что он плохо разбирается в людях. Очень доверчивый. Все у него хорошие. И упрямый, если давить. А так покладистый, если с ним по-хорошему.

— Как доверчивый человек мог заниматься бизнесом в этой стране?

— Да я даже не знаю. Странно, но он наивный в каких-то вопросах.

— А не романтик?

— Бесспорно.

— Потому что эти рыцарские доспехи.

— Когда ездили в институте в эти стройотряды. Что вы! Со священным блеском в глазах.

— И к ЮКОСу так же относился?

— И к ЮКОСу. Многие его сотрудники говорят, что этот период был самым светлым временем в их жизни: «Мы все горели, мы не хотели уходить с работы. И теперь, устроившись в другие компании, мы видим, что у нас было все самое лучшее. Там, где мы сейчас работаем, все не так. Горение было! Он мог зажечь людей».

Все разъезжаются. Выходим на крыльцо. Слева от выхода на фоне серого неба под дождем и ветром развеваются три знамени: России, Московской области и ЮКОСа.

Тяжело на это смотреть. Радостно, что лицей работает и горько оттого, что человек, который все это придумал и вложил сюда деньги и душу, сидит в тюрьме. Горько до боли.

Одноклассники

На сайте Одноклассники.ru меня ждал сюрприз. На «Михаил Ходорковский» поисковая система выдала целых четыре странички. Две из них содержали явно ошибочные сведения, третья была издевательской и работала сливным бачком для эмоций хронических олигархоненавистников, а четвертая меня заинтересовала, и я написала хозяину странички.