Ходок 8 - [55]

И командор мгновенно пустил его в дело. Он четко, как наяву, увидел, как медуза оплетает своими многочисленными щупальцами поганый отросток черной дымки, увидел, как она наращивает электрический потенциал до максимально возможной величины, увидел, как она производит разряд. В тот же миг щупальце черной дымки отпустило Шэфа и отдернулось. Раздался вопль, который мог бы издать младенец, случайно схвативший осу, забравшуюся к нему в колыбельку и получивший на это адекватный ответ. Вот только вопль черной дымки превышал младенческий порядка на два-три, если не больше. Превышал и по интенсивности, и по спектру. Вопль черной дымки содержал самые опасные ультра и инфразвуковые гармоники и сам по себе был оружием. Скажем честно – был бы командор без шкиры – остался бы в Мертвом Море навсегда. Но, история не знает сослагательного наклонения. Шэф был в шкире, и у шкиры не были разряжены батареи.

Как только датчики шкиры зафиксировали превышение порога акустического воздействия, в ней сработал механизм аналогичный инстинкту самосохранения у человека. Шкира установила, что заряд батареи отличен от нуля и провела экстренную принудительную активацию. В случае экстренной принудительной активации стандартный алгоритм приведения шкиры в боевую готовность менялся. В этом случае не проводилось тестирование всех активных подсистем с целью выявления и устранения накопившихся сбоев и ошибок. Вместо тестирования, на основание информации о причинах запуска режима экстренной принудительной активации, немедленно запускалась соответствующая подсистема. В наших конкретных обстоятельствах была активирована подсистема защиты от травмирующих акустических воздействий. Уши командора, да и весь организм в целом, были спасены от убийственного – в полном смысле этого слова, вопля «гигантского злобного младенца».

Темная дымка была очень древней, очень мощной, но абсолютно безмозглой силой. Ну, может не абсолютно, но ее IQ не превышал уровень упоминавшегося выше гипотетического младенца. Ее мощь была чем-то сродни мощи магнита, только в отличие от него темная дымка притягивала не железо, а вытягивало души из тел. Каждая новая душа увеличивала ее могущество. И если в начале времен она была маленьким магнитиком, используемым в школьных опытах по физике, то теперь превратилась в электромагнитную систему мощного циклотрона. Однако, по части реакции на внешние воздействия темная дымка оставалась «младенцем», а младенец ужаленный осой в правую руку, левой к ней уже не потянется. Электричество вообще-то универсальная энергия, но почему-то на «темных» воздействует сильнее и дымке было очень «больно». Вследствие этого тянуться к зловредной душонке «левой рукой» она не стала – здоровье дороже, решили инстинкты, управляющие ее поведением. Всех этих подробностей командор, естественно, не знал, но он знал, что пока ему ничего не угрожает. Вот поэтому последние метры всплытия Шэф прошел абсолютно ничего не опасаясь, ну-у, разве что так… – самую малость.

Вынырнув на поверхность, командор быстренько зацепил рюкзак на одно плечо – возиться, как легко догадаться, времени не было, и заработал ластами так, что встал на них, подобно дельфинам в дельфинариях, движущихся вертикально, стоя на хвосте, после чего «прилип» к скале, отключил режим «Глубина» и шустренько пополз вверх – туда, где его дожидался старший помощник. Главком спешил. Как бы ни был он уверен, что после «пальцев в розетке» темная дымка его больше не тронет, но купаться с ней в одном водоеме особого желания не было. Он добрался до Дениса, а затем они перебрались по скале над завесой и спустились вниз – путь на Паранг был открыт.

Встреча с темной дымкой имела для Шэфа два важных последствия. Одно негативное, второе – положительное. Негативным было то, что он убедился, что может бояться, да еще как может! И это было неприятно. А положительным – что в базу данных, расположенную у него в голове и хранящую информацию об опасностях, встреченных им на долгом жизненном пути, добавились две важные сигнатуры: одна из них – темная дымка, а вторая и самая главная! – информация о том, что ужас может парализовать его. И эта последняя информация была поистине бесценна. Теперь, при оценке степени угрозы, он всегда будет учитывать это обстоятельство.

Первые полчаса компаньоны гребли в тишине, нарушаемой лишь плеском воды, срывающейся с весел. Верховный главнокомандующий молчал, а старший помощник ни о чем не спрашивал – чувствовал, что не надо. Потом главком заговорил, причем заговорил в стиле Шуры Балаганова, излагающего содержание массовой брошюры «Мятеж на Очакове», а именно – толково, но монотонно.

Командор рассказал обо всем, что произошло во время погружения, ничего не утаил. Информация о том, что любимый руководитель испугался, произвела на старшего помощника гнетущее впечатление. Подсознательно Денис считал, что Шэфа можно убить – эпизод во «Дворце Пчелы», когда Шэф валялся изломанной куклой, намертво засел в его памяти, но испугать командора было нельзя – так считал старший помощник. И вот теперь выяснялось, что можно, и это было для Дениса так же неприятно, как и для Шэфа.