Ходок 8 - [56]

«Для чего он мне это рассказал? – думал Денис. – Нет, не о Эскадре Мертвых – это, как раз, понятно, а о том, что испугался? Зачем мне об этом знать? Ведь такое знание лишь ослабляет нашу совокупную мощь. Раньше, я был уверен, что в критический момент, когда надеяться уже не на что, Шэф, как „кавалерия из-за холмов“, появится и решит проблему. И это придавало мне силы. А теперь такой уверенности нет».

«А может для того и рассказал, – необычно серьезно, без обычного ерничанья, отозвался внутренний голос, – чтобы ты в любой ситуации надеялся только на себя».

«Может быть…» – согласился Денис, а вслух сказал:

– Все время кажется, что кто-то собирается за ногу цапнуть.

– Мне тоже, – не стал скрывать Шэф.

Глава 6

По причине ночного времени суток, парангский порт был погружен в непроглядную тьму. Немногочисленные освещенные участки лишь подчеркивали темноту окружающего пространства. Освещение в основном было факельным – на это указывал неверный, колеблющийся свет, присущий этим осветительным приборам, но наблюдались и участки залитые ярким светом магических фонарей, ничем не уступающих электрическим. Все это компаньоны увидели обычным, слабым человеческим зрением, «колдовским» ночным зрением как кадата, так и шкиры они не пользовались – режим экономии, однако!

С другой стороны, смотреть, особо, было не на что – мимо берега не промахнешься, да и знали компаньоны, какая картина открылась бы их глазам, будь сейчас день. Перед ними предстала бы панорама Мекки работорговцев всей Сеты – знаменитого парангского порта, раскинувшегося между берегами Паранг-фьорда. Можно было бы сказать, что привольно, но, пожалуй, все-таки нет. Привольно – это куда хочу, туда и ворочу, а здесь – нет. Размеры порта были немаленькие – спору нет, но строго ограниченные. А ограничение и привольность есть вещи несовместные, как депутатский мандат и бедность. Еще необходимо отметить, что пространственные ограничения, поставленные территории порта, имели как искусственное, так и природное происхождение.

К природным ограничениям относились, продолжившиеся на сушу, скалистые берега Паранг-фьорда, снизившиеся до пятидесяти метров, и составлявшие естественные границы порта на севере и юге, а вот граница порта на западе была искусственной и в качестве ее выступала сплошная цепь пакгаузов, упирающаяся в берега фьорда, разрываемая лишь пропускными пунктами.

Длина береговой линии примерно равнялась расстоянию от нее до стены пакгаузов и парангский порт, в первом приближении, представлял собой квадрат со стороною около километра – не слишком много, но и не так уж и мало. Порт был всем хорош, за исключением того обстоятельства, что границы его были заданы раз и навсегда. А любые ограничения вступают в конфликт со стремлением человека к свободе.

Понятно, что раздвинуть пределы парангского порта в северном и южном направлении было невозможно – разве что взрывать пятидесятиметровые скальные стены, потом куда-то девать обломки гранита, а затем осваивать захваченные у природы квадратные метры, но до таких радикальных мер местные власти как-то не созрели. Может, когда в будущем, но пока – нет. Что касается западной границы, то в ее направлении расширение было возможно, но для отсутствия оного имелись свои резоны.

Ограничение экспансии порта вглубь – в западном направлении, объяснялось несколькими причинами. Первая состояла в том, что Рейхстратег был лично заинтересован в получении всех таможенных сборов в полном объеме, а существующий периметр очень хорошо подходил для этих целей – легко и тщательно контролировался. С юга и севера – неприступные скалы, через которые вряд ли протащишь какую контрабанду, а с запада хорошо охраняемые пункты пропуска.

Попытка же расширить территорию порта на запад немедленно привела бы к многочисленным негативным последствиям. Первым следствием стало бы то, что неприступность северной и южной границы была бы значительно снижена. Скальные стены фьорда, углубившись в сторону суши на километр, затем резко обрывались и для того, чтобы их как-то продолжить и тем самым увеличить протяженность порта в глубину потребовались бы значительные вложения в создание охраняемой инфраструктуры.

Начать пришлось бы с продолжения северной и южной стены, но это были бы уже не неприступные пятидесятиметровые стены фьорда, а нечто совсем другое, созданное мягкими человеческими руками. Как правильно отмечал в свое время Большой Билл: «Песок – неважная замена овсу».

Не надо забывать и о колоссальных финансовых вложениях, как то: земляные работы по выравниванию профиля, прокладка дорог, увеличение штата охраны, оборудование новых пунктов пропуска, а самое главное – обустройство новой западной границы, потому что цепь пакгаузов перестала бы выполнять ее функции, ну и прочие сопутствующие расходы.

Не стоит забывать и о не менее колоссальных финансовых потерях из-за бардака, свойственного каждой стройке. В течении всего строительства о пополнении казны доходами от таможенных сборов можно будет забыть. Только ленивый не найдет дырку в заборе во время такой масштабной стройки.

Короче говоря, как ни велика тяга человека к свободе, но гипотетическое расширение парангского порта это такой геморрой, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Однако, все вышеперечисленные причины не были главными. Главной была другая причина – не было нужды. Парангский порт прекрасно справлялся со своей задачей по перевалке грузов и на имеющейся территории.