Ходи прямо, хлопец - [75]

— У тебя есть часы?

— Есть, — без улыбки ответил Андрей.

— Сколько на твоих часах времени?

— Без двадцати минут девять.

— Тогда пойдем поскорее на автостанцию.

— Нет, — сказал он, — мы пойдем сначала в кафе, а то я умру от голода. А ты?

— И я, как ты, — сказала она и не смогла удержаться от смеха.

16

Грустно Иванцову. В голову лезут неуютные мысли о старости, о неблагодарности людской. Вот Андрюшка Дугин фыркнул и ушел. Носа не кажет. И зло на него берет, и сердце о нем болит. Себе-то может Иван Филиппович признаться — не просто ученик для него Андрей. Больше чем ученик. Привязался к нему Иванцов. Сам не ожидал, что может вот так привязаться к парню. Есть ученики у Иванцова. Были и еще будут. Но такого, как Андрей, не было и не будет! Нет, не будет!

Недели три, борясь с собой, томился Иван Филиппович, наконец не выдержал и пошел к Андрею. Было эта на другой день после отъезда Надежды.

Андрей сидел дома вялый, грустный. Для него со вчерашнего дня словно опустел город, потускнел мир.

Они поздоровались, прошли в комнату Андрея.

— Садитесь, — пригласил хозяин.

— Спасибо, — Иван Филиппович сел в креслице.

Были ранние сумерки, в комнате стоял реденький, кисейный полумрак.

— Зажги свет, — попросил Иван Филиппович. Он хотел видеть лицо Андрея.

Лицо ему не понравилось — то ли задумчивое, то ли равнодушное. Не тот Андрей, скрутила-таки его Белая шапочка.

На столе — учебники, над столом — расписание. Иванцов даже привстал — потянулся к листочку.

— Следуешь? — кивнул он на расписание.

— Следую, — ответил Андрей. Он стоял, привалясь к дверному косяку. — Чаю согреть или за коньячком сходить?

— В честь чего же это — за коньячком?

— Давно не виделись.

— Смеешься?

— Да нет, я серьезно спросил, — Андрей оттолкнулся от косяка.

— А ты что, выпиваешь?

— Нет, я для вас.

Вроде бы и правда не смеется. Иван Филиппович успокоился.

— Не надо, — сказал он. — Я ненадолго. Так, зашел навестить. Давно не видно тебя, думаю, не случилось ли что? Женился, может?

— Что вы! Не на ком.

— А с кем это ты по Красной шел?

— Когда?

— Не очень давно, не помню точно когда. Такая, в зеленом костюмчике с тобой была.

— Надежда, — улыбнулся Андрей. — Да вы ее должны помнить: Белая шапочка, из Ленинграда. Помните?

— Белая шапочка? — Иван Филиппович сделал вид, что припоминает. — Это к которой ты на экзамены ездил, что ли?

— Она.

— Ты посмотри! Как же она сюда попала?

— В кукольном театре работала: оформляла спектакль.

— Ты говоришь — работала?

— Работала, — вздохнул Андрей. — Вчера уехала. А вы не знали? — Ему вдруг показалось, что Иван Филиппович про Надежду знал. И что она уехала — знает. Поэтому и пришел сегодня.

Услышав, что Белая шапочка уехала, Иванцов готов был порадоваться, но последние слова Андрея огорчили его.

— Не знал я, что она уехала, — сказал Иван Филиппович, понурив голову. — Когда встретил вас на улице, узнал ее, это уж скрывать не буду. А справок о тебе, Андрюша, я не наводил. Ждал — сам придешь, расскажешь. Напрасно ждал. Выходит, чужой я тебе человек. Вовсе чужой, я тебе скажу.

Иван Филиппович встал. Андрей понял, что он сейчас уйдет. Совсем уйдет. И Андрей испугался. Не того, что потеряет тренера, нет. Испугался от мысли, что потеряет Ивана Филипповича, человека, который его не только учил, но и любил.

— Простите, Иван Филиппович, — сказал Андрей. — Виноват я перед вами, что не пришел. Но собирался…

Иванцов поднял голову. Вид у Андрея был покаянный, и стало ему парня жаль.

— За чем же дело стало? — спросил Иван Филиппович. Он уже готов был все простить.

— Завтра приду, — сказал Андрей. — Если крест на мне еще не поставили.

— Приходи, — стараясь быть равнодушным, согласился Иванцов. — Крест поставить, я тебе скажу, всегда успеется.

Андрей все-таки хотел сбегать за коньяком, но Иван Филиппович не разрешил. Они пили чай, сидя за письменным столом, благо бабушки не было дома, и Андрей изо всех сил ухаживал за Иванцовым, стараясь вернуть ему доброе расположение духа.

На другой день Андрей пришел в зал бокса. Иван Филиппович встретил его сдержанно, ничем не выказал радости. В конце занятий выпустил на ринг.

Последнее время заметные успехи сделал Женя Федорук. Иванцов поставил ему удар и однажды, прикинув его правую на приборе, измерявшем силу удара, только головой покачал: стрелка махнула за пятьсот килограммов. Женя смотрел тренеру в рот, беспрекословно выполнял все его указания и по-прежнему нажимал на физическую подготовку.

Иван Филиппович решил попробовать Женю против Андрея. Три месяца назад Иванцов и мысли не допускал, что на отборочные вместо Андрея может поехать Федорук. Теперь такое предположение не казалось ему невероятным.

Боксеры надели шлемы, Иванцов посмотрел на секундомер и предупредил:

— Будете работать три раунда, имейте в виду. — И рубанул воздух ладонью. — Бокс!

Федорук атаковал смело и напористо. Первую минуту Андрей был вяловат, отходил. Было такое впечатление, что он запаздывает с защитой, но Женя ни разу не сумел попасть в него.

К концу раунда Андрей разогрелся, стал встречать Женю прямыми и сейчас же, сбив его атаку, развивать свою. Он беспрепятственно бил по корпусу и два раза точно попал противнику в голову. Иван Филиппович видел, что бьет Андрей не в полную силу. Если б вкладывал в удар все, что мог, Федорук был уже на полу. Во втором раунде Женя, отчаявшись попасть в Дугина, без подготовки ринулся вперед. Андрей легко, будто показывая приемы защиты, уклонился, и Федорук застрял в канатах.