Ход черной королевы - [26]

— Все это хорошо, — задумчиво проговорил Павел Иванович, — но абсолютно нам ничего не дает в плане раскрытия преступления. Нужно придумать какой-то неординарный ход, а то ведь, как и в Загорске, зависнет у нас это убийство.

— Да нет у меня пока никаких мыслей, — ответил Женя, — хотя единственное, что связывает потерпевших, — они воевали в брянских лесах в одном партизанском отряде.

— Стоп! — вдруг резко проговорил Николаев. — А может быть, нам следует потянуть за эту ниточку?

Павел Иванович вдруг замолчал и уставился в окно, как будто что-то там увидел.

— А вдруг она приведет нас к разгадке этого преступления, как нить Ариадны, — тихо проговорил он.

— Какой такой Ариадны? — удивленно спросил Кудрин.

— Понимаешь, Женя, — продолжал Николаев, — если рассуждать по аналогии с древнегреческой мифологией, когда дочь царя Миноса Ариадна помогла античному герою Тесею выбраться из лабиринта с помощью клубка нити, то, может быть, и эта ниточка поможет нам в расследовании и выведет на правильный путь.

— Павел Иванович, а можно рассказать подробнее о той ниточке Ариадны? — спросил Женя.

— Греческий царь Минос воздвиг на острове Крит замысловатый лабиринт и заключил в него чудовище с человеческим телом и бычьей головой, которого звали Минотавр, — начал Николаев, — на прокорм этому страшному хранителю острова привезли семь лучших юношей и семь прекрасных девушек. Но античный герой Тесей решил заступиться за этих несчастных и прибыл на юг Греции. Приехав на Крит, Тесей поразил своей красотой дочь Миноса принцессу Ариадну, и та подарила ему клубок ниток. Тесей закрепил ниточку у входа в лабиринт, обнажил меч и смело ринулся в полумрак лабиринта. Одним ударом он убил Минотавра и, рассмотрев во тьме спасительную нить, последовал за ней. Через некоторое время, идя по нити, Тесей вышел из лабиринта сам и вывел всех пленников.

— Очень интересная история, — тихо проговорил Женя.

— Может быть, и наша ниточка приведет к разгадке этого преступления, — сказал Павел Иванович, — поэтому оформляй командировку в УВД Орловской области, а я созвонюсь со своим однокашником по Высшей школе милиции, который там работает заместителем начальника отдела уголовного розыска. Зайдешь к нему, расскажешь об обстоятельствах дела, и, если за что-то зацепишься, он поможет.

— А почему в Орловское УВД, а не в Брянское? — удивленно спросил Кудрин.

— Понимаешь, Женя, до 1944 года Брянск был в составе Орловской области, и лишь потом область стала самостоятельной, — ответил Николаев, — а партизанские отряды тогда формировались партийным активом Орловской области. Поэтому я думаю, что наверняка сохранились не только архивы партизанского движения, но и люди, прошедшие войну и проживающие в Орловской области.

Уже через полчаса Николаев позвонил и сказал, что завтра с утра его будет ждать в своем кабинете майор милиции Алтухов.

Женя быстро оформил командировку, заехал домой, положил в папку предметы личной гигиены и отправился на Курский вокзал. Взяв билет на поезд, он плюхнулся на свою верхнюю полку плацкартного вагона и быстро заснул под монотонный стук вагонных колес.

Утром Кудрин уже был в Орле и прямо с привокзальной площади сел в автобус и поехал до улицы Тургенева. Разглядывая в окно автобуса картинки местности, он отметил про себя чистоту улиц и тротуаров, а также чередование маленьких домиков частного сектора с пятиэтажными коробками строящихся домов. Выйдя из автобуса, Женя пошел по широкому тротуару вдоль центральной городской площади и вышел к городскому парку культуры и отдыха. У памятника Тургеневу он остановился, немного отдохнул в тени деревьев, расположенных вдоль аллеи, и увидел очень живописное место, где сливаются реки Ока и Орлик.

Вдруг Женя услышал странный хруст и оглянулся. Рядом стояла средних лет полная женщина и страстно кусала большое красное яблоко, при этом еще громко чавкала, как будто бы по плацу маршировал взвод солдат.

Женя улыбнулся и быстрым шагом пошел дальше вдоль аллеи, минуя длинную очередь за мороженым и еще длиннее — за хлебным квасом, хвост которой упирался в автобусную остановку.

— Ну надо же, какое забавное объявление висит, — улыбнулся Кудрин, проходя вдоль улицы Тургенева. На калитке одного из частных домов он увидел приклеенный лист бумаги, на котором черной тушью было написано: «Ахтунг! Злюкен собакен! Яйцен клац-клац!» Записав это народное произведение в свою книжечку, Женя пошел дальше и через несколько минут вошел в здание управления. Предъявив на входе удостоверение личности, он прошел к кабинету майора милиции Алтухова.

Юрий Сергеевич встретил Женю приветливо и сразу пригласил его присесть на стоявший у его письменного стола стул.

— Мне звонил Николаев и коротко рассказал о цели твоего визита в нашу область, — сказал он, — я предварительно договорился о встрече с директором нашего краеведческого музея Васильевым Глебом Серафимовичем. Он, бывший партизан, является председателем Совета ветеранов партизанского движения в Брянских лесах. Так что музей тут рядом, на нашей же улице; Глебов ждет тебя, а если вдруг помощь понадобится, я окажу содействие.