Хочу женщину в Ницце - [63]

– Наша матушка и впрямь французов на дух не переносит и клялась прилюдно, что ни в жизнь не полюбит. Видал я сам, даже пред французскими послами она этого не пожелала скрыть. Вот к литературе ихней, искусству, хоть моде у государыни нашей искренняя любовь!

– Прибавь ещё и к французскому языку! Припоминай лучше, как нарвский магистрат подал ей прошение на французском! Она тотчас приказала, чтобы этого более не повторялось, и молвила сурово: «Если кто не знает, как по-русски писать, то пусть пишет по-немецки»! Однако ж затем затеяла переписку с этим Вольтером, книжонки всякие…

– А что Вольтер? Государыня наша, кажись, единственный человек в России, верующий в русское военное могущество. В Европе же, видать, один он разделяет её иллюзии. Вольтер мудрый человек, и про книги ты зря!

– Ты не про свою библиотеку намек делаешь? – Алехан откровенно насмехался над братом.

– Ты к чему это мою библиотеку приплел? – сразу насторожился Фёдор.

– Болтали приятели мои, что деньги тратишь без меры, заказы в Европу отсылаешь. Книжки у тебя всё больше на французском. Сказывали, что собрание сочинений Вольтера у тебя аж 67 нумеров насчитывает. И ещё там всякие Руссо, Дидро… – Алехан смачно сплюнул на паркет и опять снисходительно улыбнулся.

– Ты, Алёшка, запамятовал Монтескье «О духе законов», любимый труд императрицы нашей. У меня вся библиотека описана.

– Тебе теперича к картам любопытство свое проявлять потребно Дунайка. То, что ты латынью горишь, это похвально, это пригодится, но вот карты для нас нынче все же важнее. Библиотека должна быть перво-наперво благой. Пойдём-ка, я тебе кое-что покажу.

В кабинете Алехана на большущем дубовом столе французской работы лежала развернутая морская карта Средиземного моря и Архипелага, с его собственными пометками. Федор присвистнул от удивления и помотал головой.

– У матушки, поди, такой нет, она сокрушалась, что не ведает, как заказ без огласки сделать, а граф Чернышов ей в этом деле не помощник, – Федор широко улыбнулся.

– Ты улыбки-то не строй, нам этот Архипелаг знать потребно во как, – и Алексей показал брату свою ладонь. – То, что война с Портой на носу, тебе, Дунайка, объяснять не треба, но план матушки таков: то, что турки нас побуждать на войну будут, она ведает, но желает так повернуть, чтобы они вдобавок первыми объявили ее нам. Мы ожидаем, что уже осенью турки попрут на нас! Герцог Шуазель уже ныне бахвалится, что ловко натравливает Порту на нас. Если Шуазель делает это открыто, то прусаки и австрияки скрытно турок обнадеживают. Паче того, польские конфедераты шлют им взятки. Матушка думает, что всё начнется с Польского вопроса. Под нажимом французов турки потребуют вывести наше войско из Польши и освободить свои границы от разграбления казаками пограничного турецкого города Дубоссар. Её главная мысля – заставить турок воевать не только по суше, но и на море, а вот диверсия на юге поможет Румянцеву воевать на севере. Уразумел?

– Чего уж, понять не мудрено! Я так разумею, что едва наш флот тронется из Кронштадта, то англичане нам в помощь будут, датчане тоже. Вот что французы будут делать, пока мы пойдём по Бискайскому заливу, гадать не будем, они нам, я думаю, до Гибралтара доплыть не дадут, а потопят под любым предлогом или не будут нам предоставлять помощь у себя в портах, и мы сами потонем с нашими доморощенными навыками. Как я понимаю, опыта таких экспедиций у нас просто нет, и что нас ждет – никто не знает. Даже если наш флот пройдет Гибралтар, то до Ливорно ещё надо доплыть. Всё плавание будет зимой, а это бесконечные шторма! – Федор снова обошел вокруг стола, вглядываясь в пометки брата, и пытаясь разобраться в его замысловатых закорючках.

– В корень зришь, не напрасно матушка всегда была о тебе высокого мнения. Англичане обещают помощь. Они даже свой остров Минорку на Средиземном море готовы подарить России, только бы мы решились на этот поход.

– Вернее, авантюру! – смело посмотрел брату в глаза Федор.

– Называй, как хочешь, коли тебе французский милее.

– Не возьму в толк, Алеша, почему так усердствуют англичане в своей помощи нам?

– Матушка наша смотрит шире, нежели ты и я! Она уже успела получить самые надежные бумаги от английского кабинета, что их держава не потерпит франко-испанского нападения на российский флот, а посему во всех своих портах они нам помощь готовы оказать. Французы же за свою помощь в войне против нас просят у Порты уступить им Египет, а, значит, и свободное плавание по Красному морю. Убытки от потери своей Канады французы намерены покрыть прибылью от торговли между Марселем и Бомбеем, который будет открыт прямым путем в 48 дён. В случае нашей победы Англия будет контролировать торговлю с Индией. Воевать французам с англичанами ныне никак нельзя, у французов и с деньгами проблема. Пусть французский флот в Тулоне мощный и легко нас потопит, большую войну Франция теперича не потянет. Посему императрица наша подтверждает мой расчет, что нынче выгодно для России использовать вражду Франции и Англии.

– Алешка, сказывай, отчего в тебе поселилась такая вера, будто флот наш способен потопить турецкий, который по своим кораблям в сто крат больше нашего?