Хочу замуж - [37]

— О, все еще играешь в самца-собственника, — полуиронично заметила Кэтрин.

Джек наклонился к ней ближе, уткнулся носом в волосы, ощутил слабый свежий запах шампуня и приказал:

— Расслабься! Совсем не обязательно сидеть, скрестив руки на груди. Я тебя не съем. — Он нежно заправил прядь волос ей за ухо.

— А это что такое? — поинтересовалась Кэтрин, но руки опустила.

— Часть ритуала ухаживания. Влюбленные пары обычно склонны прихорашивать друг друга. Девушки смахивают незаметные пылинки с пиджака парня, поправляют галстук и все в таком роде.

— Но ты же без галстука.

— А ты и не прихорашиваешь меня.

Кэтрин внимательно посмотрела на Джека.

— На тебе все в полном порядке. Мне нечего поправлять.

— А ничего и не должно быть. Цель всего этого в том, чтобы прикоснуться друг к другу, создать более интимную обстановку. — Именно так и произошло. Кэтрин позабыла о двери, сквозь которую мог войти ее ненаглядный Бобби, и Джек получил возможность придвинуться к ней еще ближе.

— Откуда ты все это знаешь?

Он ласково разгладил ее волосы по плечам и усмехнулся.

— Видишь ли, мне тоже иногда случается заглядывать в книжки.

— Гмм… Прикасаться, говоришь? Наши ноги, между прочим, давно соприкасаются, — сообщила Кэтрин, взглянув вниз.

Как будто он этого не знал. Джек лениво-небрежно водил пальцами по ее плечу, пока она немного не расслабилась.

— Прикоснись ко мне, — полупопросил-полускомандовал он, прикидывая, расслышит ли она нотку робости в его голосе.

— Ну, не знаю… — Кэтрин неуверенно подняла руку и разгладила несуществующую морщинку на его рукаве.

— Надо еще и улыбаться при этом. — Она немедленно оскалилась. — Кэт, Кэт, — покачал головой Джек и взял стоящую перед ним кружку.

Кэтрин слабо вскрикнула и схватила его за руку. Джек с удовольствием поставил кружку на стол.

— Ты поранился!

Сегодня днем он действительно ссадил костяшки на левой руке, пока думал не о работе, а о ней.

— А, пустяки.

Но Кэтрин мгновенно схватила салфетку, смочила ее в конденсате, образовавшемся на ее кружке, и прижала к больным местам.

— Так лучше? — заботливо спросила она.

Джек улыбнулся. Кэтрин быстро усваивала уроки.

— Очень хорошо сыграла, — одобрил он.

Молодая женщина даже вспыхнула от негодования.

— Это совсем не напоказ! Надо было пластырем заклеить ссадины. У тебя и без того полно шрамов.

— Поцелуй, и все пройдет, — полушутливо предложил Джек и приготовился к ее яростным протестам. Может, она даже замахнется на него кружкой…

Но, к его изумлению, Кэтрин бросила влажную салфетку и прижалась теплыми губами к ссадине. Жар пробежал по всему его телу и устремился прямиком в пах. Этот нежный поцелуй был настолько противоположен ожидаемой Джеком реакции, что поймал его врасплох.

Кэтрин все еще полулежала в его объятиях. Она была мягкой, теплой, хорошенькой и трогала его. Все еще трогала. И не только физически. Он ощущал ее и кожей, и всем сердцем. Постоянно думал о ней, хотя пытался и стремился забыть. Да, она женщина как раз того сорта, что заставляет мужчину пересмотреть свои приоритеты. И не жалеть об этом.

Джек уже начал признаваться себе, что совершенно не готов расстаться с Кэтрин. Как он сможет жить, если никогда больше не увидит ее? Или как сможет довольствоваться парой-тройкой фраз, которыми они будут перебрасываться на ее пути на работу или домой?

Да разве она сама не хочет большего?

Они молча смотрели друг на друга, не отрываясь, не видя и не слыша ничего вокруг.

Джек полностью забыл, что все это лишь представление для Бобби, что Кэтрин смотрит на него как на тренера в искусстве легкого и полутяжелого флирта. Ему хотелось, чтобы она знала совершенно точно, что нравится ему, даже больше, чем просто нравится.

Он взял ее лицо обеими руками и притянул к себе. И поцеловал со всей нежностью, на какую только был способен. Его настолько захватила всепоглощающая, непобедимая нежность к этой молодой женщине, что он сам был огорошен этим открытием. Но когда собрался поцеловать ее во второй раз, то уже не думал ни о мягкости, ни о нежности. Отчаянное желание обладать ею победило все.

Но Кэтрин отличалась от всех его прежних подружек, это он понял с самого начала, с того момента, как заметил ее на балконе. Его тянуло к ней с такой силой, как ни к одной другой, и чувство это не ослабевало. В одно мгновение она вошла в его жизнь и прочно заняла там свое место. И он собирался сохранить ее там, и то, что ради этого надо вести нечестную игру, его не беспокоило.

Губы ее были солоноватыми от орешков, и Джек осторожно провел по ним кончиком языка.

Кэтрин заметно задрожала и ответила на поцелуй, прикрыв глаза. Она вдруг стала покорной и мягкой. Джек с восторгом углубил поцелуй, стал более настойчивым, поднял руку и взял ее за подбородок.

И ощутил, как она выскользнула из объятий и уперлась ладонями в его грудь. Кэтрин дышала часто и тяжело, широко раскрыла глаза. А губы, те самые, что он только что упоенно целовал, сжала в прямую гневную линию.

— Что это ты делаешь? Ухаживаешь за моими зубами?

— Нет, целую тебя.

— Д-давай-ка полегче, хорошо? — Она обеими руками схватила свою кружку. Ей удивительно шел заливший щеки румянец. — Я не привыкла к мужчинам, которые так целуются.