Хочу вернуть тебя - [34]

Несколько дней назад он всерьез подумывал, что может начать новую жизнь в Конуэе. Но каким же дураком он был тогда! Бретт закинул руки за голову и вздохнул. Конечно, его тянуло к традиционному образу жизни: он хотел иметь жену и семью. Но ему тридцать два года, и он ничуть не ближе к женитьбе, чем когда ему только исполнилось двадцать. У него, безусловно, были женщины, но отношения с ними как-то сами собой прекращались через несколько месяцев. Сейчас он вспомнил последнюю из них, которую оставил в Нью-Йорке: стройная блондинка с классическими чертами лица и приятными манерами. Но что она дала ему? Ничего. После нее остался холод и издерганные нервы.

А вот думая о Фиби, он чувствовал нежность и теплоту. Но настраивать себя на такой лад ему вовсе ни к чему. Он и так слишком часто думал о ней.

Бретт закрыл глаза и постарался заснуть.

Глава шестая

Бретт вел машину по набережной, вдоль которой тянулся тенистый парк. Ему приходилось постоянно притормаживать, чтобы пропустить снующих туда и сюда пешеходов, переходивших улицу там, где им вздумается. Фиби радовалась, что машина Бретта с откидным верхом, и с наслаждением подставляла лицо потоку свежего воздуха.

Проехав некоторое время вдоль набережной, Бретт свернул в парк в его восточной части, утопавшей в зелени и тишине. Сюда не долетали уличный шум и гомон людских голосов. Этот чудесный уголок, казалось, был создан для влюбленных. Фиби вздрогнула, пронзительная, мучительная боль схватила ее сердце. Много лет назад они с Бреттом, желая спрятаться от любопытных глаз, приезжали сюда. Они бродили обнявшись, смотрели на мерцающие звезды и наслаждались друг другом. Фиби не думала, что когда-нибудь вновь окажется в этом месте и с тем же мужчиной.

— Здесь все по-старому, не правда ли, Фиби? — спросил Бретт, слегка прищурив серые глаза.

Фиби поняла, что он тоже помнит это место и специально привез ее сюда. Она вздрогнула вновь. Неужели ничто не может разрушить возникшего между ними отчуждения? Неужели самые прекрасные воспоминания ее жизни будут неизменно доставлять ей одну лишь боль? Видит Бог, это несправедливо!

Некоторое время они ехали молча; наконец за крутым поворотом дороги показался огромный, покрытый серо-голубой краской дом, где жила Дорис Флайд. Через несколько минут Бретт припарковался перед ним.

Вдоль дорожки из красного кирпича, ведущей к высокой двойной входной двери, росли цветущие кустарники азалии. Дверь, бесспорно являясь образцом великолепия и красоты, была массивна и вид имела самый внушительный. Дом обладал всеми характерными чертами южного архитектурного стиля. Здесь гармонично сочетались и белые колонны портика, и полированное деревянное покрытие пола, и навесной, не без затейливости, балкон. Окна дома выходили прямо на море, но сейчас были плотно зашторены.

Бретт даже присвистнул от неожиданного великолепия всего увиденного.

— М-да, я и не предполагал, что у миссис Флайд водятся деньги, — сказал он.

Фиби не спеша вышла из автомобиля. Ее взгляд оказался куда проницательнее, чем Бретта. Ей удалось за бросающейся в глаза роскошью этого старинного дома заметить мелочи, отнюдь не говорящие о благосостоянии живущей в нем семьи. Штукатурка была испещрена глубокими трещинами, портик чуть перекошен, а крыльцо и веранда уже давно требовали покраски.

— Думаю, твое восхищение преждевременно, — твердо произнесла Фиби. — Увы, Флайды довольно бедны. У них есть этот замечательный дом, однако при этом им приходится считать каждый цент.

— Откуда у тебя такие сведения? — спросил Бретт, следуя за Фиби по дорожке к дому.

— Я работаю в магазине, Бретт, — сказала она чуть снисходительно. — Ко мне приходят люди и много рассказывают. Про себя, про других. Держу пари, что нет в городе человека, о котором мне не было бы хоть что-нибудь известно.

— А не скучно жить в городе, где тебе известен каждый его житель? — съязвил Бретт, когда они поднимались по ступенькам. Чувствовалось, что он слегка раздосадован.

— Человек всегда имеет возможность выбирать. Либо он живет в большом городе, который кишит спешащими, раздраженными, озабоченными карьерой и недостатком времени людьми, либо — в тихом, унылом, патриархальном городишке. И, пожалуй, каждый из этих вариантов по-своему хорош. — Она на секунду остановилась, и как раз в этот момент облако набежало на солнце, отбросив тень на лицо Фиби. — Кроме того, Конуэй, оказывается, умеет хранить секреты. Мы же до сих пор не знаем, что на самом деле произошло со Сью Флайд.

Предположения о материальных затруднениях семьи Дорис Флайд подтвердились сразу же, как только они вступили на скрипучие ступени крыльца. Некоторые из деревянных перекладин были сломаны, краска во многих местах стала облупляться. Звонок у двери не работал, Фиби пришлось поднять увесистую колотушку и ударить ею несколько раз. В ее памяти всплыл образ Сью — милой, ласковой девочки, и лицо Фиби стало мрачным. Она почувствовала себя неловко в бирюзовом открытом платье, украшенном изящной вышивкой. Оно казалось слишком нарядным и неуместным сейчас. Ведь она стояла перед домом женщины, чей ребенок бесследно исчез двенадцать лет назад.