Хлопоты с двенадцатой могилой - [40]

— А еще, — добавил Ош, — мы выяснили, что ты не желаешь делать то, что необходимо сделать.

— И что это значит?

— Ты бог, Чарльз. — Чтобы успокоить, Гаррет положил ладонь мне на колено. — Ты — Первая Звезда, как в книге.

Я воззрилась на него с нечитабельным выражением лица:

— Это книга для детей.

— А я убежден, что она про тебя.

Ош наклонился вперед и ободряюще меня обнял.

— Я тоже так думаю.

— Какая еще книга? — встряла Куки.

— Потом покажу. А прямо сейчас я не догоняю, каким образом это касается нашей ситуации.

— Ты можешь его одолеть, — заявил Ош. — Если захочешь.

Вырвавшись из его рук и ног, я встала. Темные глаза Николетты широко распахнулись, а Пари поставила свой шедевр на паузу и внимательно прислушивалась.

— Я в курсе, что ела богов. Причем даже в своем нынешнем воплощении на Земле. Да, я слопала бога Эйдолона, но он был злым. Рейес не злой.

— Речь идет не о Рейесе, — уточнил Ош, — а о Рейазикине.

— Ладно-ладно! Ты-то о нем что знаешь? Я к тому, что ты наверняка хоть что-то слышал в аду.

— Слышал, конечно. Более того, мы все знали, что Рейазиэль, сын Люцифера, был создан из энергии бога Рейазикина. Не знал я лишь того, что божественная составляющая… никуда не делась.

— Тогда спрашиваю еще раз: что ты о нем знаешь?

Откинувшись на спинку дивана, Ош несколько долгих секунд смотрел на меня из-под темных ресниц и наконец заговорил:

— До меня доходили только слухи. Я ведь был рабом, помнишь? Даже в аду у меня не было доступа к засекреченной информации.

— И что говорили слухи?

— Что он был создателем того, что мы называем темной материей. Только не путай это понятие с теоретической силой притяжения, которая связывает воедино всю вселенную. Темная материя, о которой я говорю… она… ну, темная.

Я выкатила из-за стола кресло Пари и села.

— Объясни.

Ош покачал головой:

— До моих ушей доходил лишь сплетни, которые просачивались в самое чрево преисподней. И сплетни эти утверждали, что Рейазикин создает темные материи, которые сами по себе — тьма, что поглощает свет. Чистое зло, что поглощает все благое. Вот почему он так хорош в своем деле.

— Ну и почему же? И что это за дело такое?

— Ты неверно толкуешь мои слова. Это не самое худшее.

Я поерзала и храбро задрала нос, готовясь ко всему на свете.

— Ладно, я проглотила наживку. Что там самое ужасное?

— Ходили и другие слухи. Из тех, что передаются шепотом и по углам, вроде городских легенд, о которых боятся говорить дети.

— И что говорили эти другие слухи?

— Что Рейазикин не создавал темную материю. Что он и есть темная материя. Что она — часть его самого и берет начало из его души.

Правда ли это? Мог ли бог Рейазикин быть настолько опасным, настолько страшным, что даже демоны в аду смели говорить о нем только шепотом?

— С чего вдруг в аду о таких вещах говорят по углам, а не во всеуслышание?

— С того, что он брат Бога Элохима. Это все равно, как если бы у телепроповедника оказался брат, который сидит в тюрьме. Это… грязно.

Меня словно погладили против шерсти, и вся шерсть встала не просто дыбом, а колючими острыми шипами.

— Рейес не грязный.

— Чего ты завелась? — Ош поднял руки в знак капитуляции. — Хотела слухов — получила. Больше мне сказать нечего.

Даже не знаю, поверила ли я ему, но меня беспокоило, что после всего услышанного жизнь Николетты изменится навсегда. Поэтому пришлось оставить эту тему. Хотя бы на время. Я встала и принялась опять бродить из угла в угол.

— Я во всем виновата. Если он сотворит что-то ужасное, если его прогонят из этого мира или убьют, или случится все сразу, во всем виновата я и только я.

У меня на пути возник Ош, положил руки мне на плечи и проговорил:

— Ничего подобного, сладенькая. Тебе всего лишь нужно принять решение. Если он поднимет дерьмо со дна, ты сделаешь все необходимое, чтобы его остановить?

* * *

Когда все разошлись, мы с Куки остались у Пари, чтобы убедиться, что с ней все путем. Уже через час она нас выгнала под предлогом, что ей нужно поспать. Впрочем, Пари и правда выглядела изможденной. От стресса люди стареют на глазах.

В общем, мы с Куки уехали домой и теперь сидели у меня в квартире, в огромной пустой комнате, которая, казалось, хочет нас проглотить. А может быть, мне просто хотелось, чтобы комната меня проглотила.

Где-то там, глубоко внутри Рейазикина, наверняка остался Рейес. Или так, или бог по имени Рейазикин хотел меня не меньше, чем мой неземной муж.

Но с чего бы ему меня хотеть? Для него я всего лишь человек — ни больше, ни меньше. Само собой, под кровью и плотью моего человеческого тела тоже таится божество, но это божество Рейазикину явно никогда не нравилось. Если верить крупицам информации, которые я собирала то тут, то там, в нашей предыдущей жизни мы были врагами. Итак, я человек — галочка номер один. Да еще и враг — галочка номер два.

Тогда к чему Рейазикину меня соблазнять? Зачем так наглядно показывать свое превосходство?

Может быть, в этом и заключалась его задумка — поставить меня, образно выражаясь, на колени. Продемонстрировать, на что он способен в любом воплощении. Показать, на что в любом воплощении неспособна я. То бишь неспособна перед ним устоять.