Хлебопашец - [69]
Он хорошо понимал, что делать это надо постепенно, потому что при создавшемся положении разом отказаться от ядохимикатов никак нельзя, тогда наши поля действительно зарастут сорняками и мы вынуждены будем снова применять гербициды. Но в любом случае ученые должны сказать: применение ядохимикатов, тем более в массовом порядке, подрывает производительные силы природы, а поэтому надо избрать иное направление, соответствующее законам природы.
Думается, пора дело поставить так: присвоили хозяйству звание высокой культуры земледелия — значит, на полях ядохимикатов не должно быть.
Неплохо бы и материально стимулировать те хозяйства, которые выращивают продукты без ядохимикатов, — дороже платить за них, как за продукты более высокого качества.
— А то ведь многие агрономы, на ядохимикаты надеясь, вовсе разучились ухаживать за землей. Не дай им химию, и что у них получится? Каждый увидит, какие они нерадивые хозяева, как запустили вверенную им землю. Так что химия помогает спрятаться от общественного осуждения: прошлись по полям препаратами, пожгли сорняки — и вроде бы чистоту навели.
Ученые соглашались, что химическое оружие стреляет не в ту сторону — убивает полезных насекомых и птиц, которые миллионы лет справлялись с ними. И все же, словно сговорившись, утверждали одно: нужны иные препараты, безвредные для животного мира.
— Придумать менее вредные для животного мира препараты, наверное, можно,— откликался Мальцев. — Но они же только понизят нашу бдительность при их применении. А долголетняя агрономическая практика убеждает: нет таких химических средств защиты, которые были бы совершенно безвредными для животного мира и убийственными только для определенного вида вредителей и растений! Если они убивают зримое, то наносят вред и незримому, урон всему живому, низшим и высшим организмам. Мне даже кажется, что от менее вредных ядохимикатов могут быть более серьезные последствия, так как они, накапливаясь, незаметно будут делать свое черное дело. А разве от снарядов и мин замедленного действия меньше вреда, чем от тех, что взрываются сразу?
Соглашались и с этим: да, применяя ядохимикаты, мы загрязняем землю и окружающую среду, и загрязняем сильно. Как утверждают специалисты, только за последнюю четверть века в биосфере появилось четыре миллиона ранее несвойственных ей химических соединений. Среди этих соединений немало таких, с которыми повседневно имеют дело люди и которые способны проникать в зародышевые клетки, где творят свою разрушительную работу.
Однако, соглашаясь, ученые продолжали стоять на том, что нужно создавать менее вредные препараты, что без ядохимикатов невозможно защищать посевы и получать высокие урожаи
— А вы пробовали обходиться без них? — спрашивал Мальцев. — Не пробовали. Правда, и пробовать можно по-разному. Можно так отладить агротехнику, что ни соринки в поле не будет, а можно ничего не сделать, а потом говорить: вон сколько сорняков, пшенички в них не видно.
Ему толковали о том, что химическая прополка — это один из признаков интенсификации производства и что вставать на пути любого прогресса — дело бесполезное: прогресс не остановить.
— И все же,— стоял он на своем,— я надеюсь, что недалеко время, когда люди спохватятся, одумаются и изгонят со своих полей, садов и огородов все ядохимикаты, как изгнали уже самые вредные препараты...
Пожалуй, первыми попробовали обходиться без ядохимикатов земледельцы известного колхоза «Оснежицкий» под Пинском. Они перестали применять их на своих полях с середины семидесятых годов: ни в борьбе с сорняками не пользовались ими, ни против вредителей. И начали получать всем на диво по пятьдесят центнеров зерна с гектара.
— Значит, у них очень высокая культура земледелия,— сказал Мальцев, когда услышал об этом колхозе. Потом, подумав, спросил собеседника: — А вы замечали, на каких растениях начинают жизнь свою вредители? На хилых, высеянных на тощей земле, у которых ни роста, ни силы. Так что сделай землю свою плодородной, ухаживай хорошо за ней — и ты избавишь себя от многих вредителей...
В 1978 году коллектив фирмы «Омский бекон» принял решение: прекратить применение гербицидов на всех площадях семи совхозов, входящих в состав фирмы. Так же поступили во многих других хозяйствах Омской области.
У всякого опыта есть последователи. И чем их будет больше, тем скорее осознает человечество, что вот так и надо хозяйствовать на земле, вот такими чистыми продуктами и надо кормить человека и животных. Пройдет время, и в науке сложится совсем иное направление: не как лучше применять яды, а что и как надо делать, чтобы без них обходиться.
— Пора задуматься об этом всерьез. Пока не поздно,— настаивает Мальцев.
От автора
Как всегда в разговоре, с одной темы мы как-то незаметно переключились на другую, вспомнили Мичурина и его знаменитую фразу о том, что не можем ждать милостей от природы. Я сказал, что сегодня многие осмеивают эту мысль, обвиняя Мичурина во всех бедах, причиненных нами природе, в лихом обращении с ней.
— Но Мичурин никогда не звал к лихому обращению с природой. Он призывал к познанию ее законов и разумному их использованию. Так что не он в том виноват, что мы так нехорошо обошлись с природой. И обходились, порой вовсе не считаясь с законами природы. К слову сказать, великий русский публицист и литературный критик Писарев тоже много раз говорил о господстве человека над природой... Сейчас найду. — Мальцев взял том сочинений. — Вот, в статье «Наша университетская наука», читай вслух.
В книге Ивана Филоненко собраны его лучшие очерки последних лет, печатавшиеся в журналах «Октябрь», «Москва», «Наш современник», «Сельская новь» и в других изданиях. Герои очерков — наши современники, труженики Нечерноземья, люди, посвятившие свою жизнь преобразованию коренных земель России. Читатель найдет здесь размышления о перспективах дальнейшего развития колхозной деревни, о роли науки в решении Продовольственной программы партии, о морально-этических факторах, влияющих на жизнь сегодняшнего села.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.