Хлеба и зрелищ - [63]

Шрифт
Интервал

Никогда не забуду, как она встретила меня. Безвольно протянула руку, не подняла глаз, не сказала ни слова. Я подумал даже, что она вообще забыла свой телефонный звонок и просьбу приехать к ней.

Я присел на подлокотник ее кресла… На диване валялись чьи-то брюки. Да, я помню, что, сидя рядом с Карлой, обнаружил на диване мужские брюки, к которым была прикреплена квитанция — брюки вернулись из чистки.

Я погладил твердую спину Карлы, положил руку ей на плечо и приготовился ждать.

Наконец-то, наконец она повернула ко мне голову. Но я явственно видел, что прежде, чем полностью осознать мое присутствие, ей надо было что-то стряхнуть с себя. Она повернула ко мне голову и сказала:

— Правда, она похожа на скрипку? Я говорю о бутылке, старина. Она похожа на зеленую скрипку. Правда? — Карла взяла мою руку, потянула ее вниз, прижала к своей груди.

— Пойду принесу две рюмки…

Но Карла испуганно прервала меня.

— Нет, — сказала она и быстро добавила: — Нет, нет, нет. Это невозможно, мне нельзя. Мне нельзя пить, старина. Если я начну пить, они опять меня заберут.

— Кто?

— Они. Я только что прошла курс лечения. И стоит мне выпить хоть каплю, как они опять запрут меня в это заведение.

— Зачем же ты держишь бутылку — спросил я.

Усмехнувшись, она сказала:

— Когда дома есть спиртное, терпеть легче. Этот совет дал мне один актер, который лечился вместе со мной. До тех пор, пока у тебя есть бутылка, пока ты ее видишь, терпеть легче. Но если в доме нет ни капли спиртного, ты этого не вынесешь. Посмотри. Ведь правда она похожа на зеленую скрипку? — Карла разжала мою руку, поднесла ее к лампе и, качая головой, долго смотрела на ладонь, потом провела рукой по моим пальцам и сильно потянула их книзу, суставы хрустнули. — Ничего у тебя нет, старина, — сказала она. — Пустая рука, такая же пустая, как у меня. Давай создадим новое общество, общество людей с пустыми руками. Согласен? Из тебя вышел бы неплохой главный кассир… Устраивает? Посмотри на свою руку, посмотри на мою руку — та же история. У нас нет ни одной линии, ни одного ответвления, которые указывали бы на наличие собственной судьбы. Мы оба, старина, ютимся где-то на задворках чужих судеб. Мы просто-таки созданы быть идеальными сообщниками и соучастниками, тихими попутчиками, которые вкладывают капиталы в других и чего-то ждут. Между прочим, мы многого ищем. Наверное, куда больше, чем положено. Ибо мы, люди с пустыми руками, надеемся получить в качестве прибыли собственную судьбу. Надеемся, что другие люди помогут нам обрести собственную судьбу. Пока наши вклады кажутся прочными, мы позволяем водить нас на поводке. Но как только земля начинает колебаться, мы рвем поводок и удираем. — Карла вздохнула, сгорбилась, по ее телу пробежала дрожь, потом она встала, подошла к стенному шкафу, вынула две рюмки и поставила их перед собой. — Пожалуйста, откупорь бутылку, — сказала она. — Мы выпьем за наши пустые руки. Давай. А если ты не откупоришь, я сама ее открою. — Она стояла передо мной, расставив ноги, показывая на зеленую бутылку. — Чего ты ждешь?

Я схватил Карлу за запястье, бросил ее на диван, с силой прижал к сиденью, не обращая внимания на то, что она начала жалобно скулить. Она скулила тихо, почти беззвучно, словно я душил ее… Позже, когда мы сидели рядом и я гладил ее твердую спину, позже мне вдруг показалось, что она все забыла. Забыла все, что наговорила мне, — на ее лице появилось прежнее выражение, выражение насмешливой нежности. Устало, словно еще не проснувшись окончательно, она сказала:

— Как хорошо, что ты пришел. Тебе я могу это наконец сказать. Даже с Альфом я об этом не говорила. Но тебе я должна во всем признаться. Я хочу, чтобы ты знал: в Ганновере живет одна моя приятельница. Через нее мне стало известно, что Берт пытался перейти к ним в спортивное общество. Викторианцам он, разумеется, не сказал ни слова, он хотел уйти от нас тайком, от всего отречься, понимаешь — от всего! Но разве можно начать сначала? Какая чушь! Дурацкие надежды! Этого он, к сожалению, не учел. Кроме того, люди вовсе не желают, чтобы их выбрасывали за борт, особенно если лодка частично принадлежит им… Ну вот, я и позаботилась, чтобы ганноверское спортивное общество не приняло Берта.

Карла закрыла лицо ладонями. Но я заставил ее рассказывать дальше — ведь всего этого я не знал. Я закурил и просунул зажженную сигарету между ее стиснутыми губами, она затянулась.

— Да, старина, с нами он покончил, хотел смотать удочки и начать все сначала в другом спортивном обществе. Сначала? Разве можно начать сначала, если позади у тебя осталось так много? У человека, который верит в новые счастливые начала, нет ни капли фантазии. Я хотела уберечь Берта от разочарований. Вот почему я позаботилась, чтобы его не взяли в ганноверское общество. А он каким-то образом это пронюхал. Сама не знаю каким. Пронюхал и сказал мне… Знаешь, что он сказал? Открыл дверь, посмотрел на меня и сказал: «Здесь все кровати заняты». И захлопнул дверь у меня под носом.

Карла приложила пальцы к вискам, закрыла глаза и опять начала жалобно скулить. Потом она заговорила, но тихо, с долгими паузами. Из ее слов я узнал, что Берт уже не состоит больше в спортивном обществе «Виктория». Викторианцы докопались, что Берт хотел их бросить…


Еще от автора Зигфрид Ленц
Минута молчания

Автор социально-психологических романов, писатель-антифашист, впервые обратился к любовной теме. В «Минуте молчания» рассказывается о любви, разлуке, боли, утрате и скорби. История любовных отношений 18-летнего гимназиста и его учительницы английского языка, очарования и трагедии этой любви, рассказана нежно, чисто, без ложного пафоса и сентиментальности.


Рассказы

Рассказы опубликованы в журнале "Иностранная литература" № 6, 1989Из рубрики "Авторы этого номера"...Публикуемые рассказы взяты из сборника 3.Ленца «Сербиянка» («Das serbische Madchen», Hamburg, Hoffman und Campe, 1987).


Брандер

Повесть из 28-го сборника «На суше и на море».


Урок немецкого

Талантливый представитель молодого послевоенного поколения немецких писателей, Зигфрид Ленц давно уже известен у себя на родине. Для ведущих жанров его творчества характерно обращение к острым социальным, психологическим и философским проблемам, связанным с осознанием уроков недавней немецкой истории. "Урок немецкого", последний и самый крупный роман Зигфрида Ленца, продолжает именно эту линию его творчества, знакомит нас с Зигфридом Ленцем в его главном писательском облике. И действительно — он знакомит нас с Ленцем, достигшим поры настоящей художественной зрелости.


Бюро находок

С мягким юмором автор рассказывает историю молодого человека, решившего пройти альтернативную службу в бюро находок, где он встречается с разными людьми, теряющими свои вещи. Кажется, что бюро находок – тихая гавань, где никогда ничего не происходит, но на самом деле и здесь жизнь преподносит свои сюрпризы…


Живой пример

Роман посвящен проблемам современной западногерманской молодежи, которая задумывается о нравственном, духовном содержании бытия, ищет в жизни достойных человека нравственных примеров. Основная мысль автора — не допустить, чтобы людьми овладело равнодушие, ибо каждый человек должен чувствовать себя ответственным за то, что происходит в мире.


Рекомендуем почитать
Женщина - половинка мужчины

Повесть известного китайского писателя Чжан Сяньляна «Женщина — половинка мужчины» — не только откровенный разговор о самых интимных сторонах человеческой жизни, но и свидетельство человека, тонкой, поэтически одаренной личности, лучшие свои годы проведшего в лагерях.


Вечеринка у Леобиля

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращение Иржи Скалы

Без аннотации.Вашему вниманию предлагается произведение Богумира Полаха "Возвращение Иржи Скалы".


Скорпионы

Без аннотации.Вашему вниманию предлагается произведение польского писателя Мацея Патковского "Скорпионы".


Маленький секрет

Клер Мак-Маллен слишком рано стала взрослой, познав насилие, голод и отчаяние, и даже теплые чувства приемных родителей, которые приютили ее после того, как распутная мать от нее отказалась, не смогли растопить лед в ее душе. Клер бежала в Лондон, где, снова столкнувшись с насилием, была вынуждена выйти на панель. Девушка поклялась, что в один прекрасный день она станет богатой и независимой и тогда мужчины заплатят ей за всю ту боль, которую они ей причинили. И разумеется, она больше никогда не пустит в свое сердце любовь.Однако Клер сумела сдержать не все свои клятвы…


Слушается дело о человеке

Аннотации в книге нет.В романе изображаются бездушная бюрократическая машина, мздоимство, круговая порука, казарменная муштра, господствующие в магистрате некоего западногерманского города. В герое этой книги — Мартине Брунере — нет ничего героического. Скромный чиновник, он мечтает о немногом: в меру своих сил помогать горожанам, которые обращаются в магистрат, по возможности, в доступных ему наискромнейших масштабах, устранять зло и делать хотя бы крошечные добрые дела, а в свободное от службы время жить спокойной и тихой семейной жизнью.