Хирург возвращается - [16]
— Вы и вправду к нам на постоянку? — не переставая улыбаться, спрашивает начмед сразу после традиционного рукопожатия.
— Я ничего пока не решил, — еще шире начмеда улыбаюсь я. — Позвольте хотя бы осмотреться, понять, чем вы тут дышите, какие у вас условия работы… и все такое. Сориентируюсь на месте, а дальше видно станет.
— Да, Кузьмич, что-то ты больно расторопен. Дай хоть человеку оглядеться! — поддерживает меня главврач.
— А чего тут думать?
— Вы считаете, я к вам из Питера не от хорошей жизни приехал? — Егор Кузьмич тем временем промокает лоб свежим, в крупную красную клетку носовым платком. — Обычно все врачи из периферии в центр стремятся попасть, а я наоборот. Настораживает, не правда ли?
— Да… — Заместитель осекается, увидев, как главный врач смотрит в его сторону. — Ничего не думаю! Так просто спросил!
— Так я вам сразу все объясню, чтоб не было потом никаких разногласий. Меня привели к вам обычные меркантильные интересы. Я — купец! У меня есть товар: мой опыт и мастерство хирурга, которое я готов продать подороже. В Питере зарплаты у врачей не ахти какие, а у вас, говорят, посолидней. Михал Михалыч готов купить мой товар, так как у вас с хорошими хирургами напряженка. Я прав?
Телефон прерывает неловкую паузу, и Михал Михалыч берет трубку:
— Да, слушаю! — После чего принимается многозначительно кивать и ритмично постукивать сильными пальцами по полированной крышке стола. — Хорошо, через десять минут буду у вас.
Главврач бережно вешает трубку и весело смотрит на нас:
— Вот, братцы, срочно вызывают к главе администрации. Давайте продолжим этот разговор завтра? Кстати, у мэра станут решать вопрос о привлечении в ЦРБ специалистов. Мэрия выделяет из своих фондов три квартиры — и для хирурга тоже, Дмитрий Андреевич! Если есть желание, то на днях можно съездить и бросить взгляд!
— Отчего ж не съездить, — я выражаю крайнюю заинтересованность. — Только сегодня-то где меня разместите?
— Все для вас уже приготовлено, коллега! — Егор Кузьмич гостеприимно разводит в стороны вспотевшие руки, как бы демонстрируя размеры моих будущих апартаментов. — Пока поживете в палате-люкс в кардиологическом отделении. Там и просторно, и светло, и вид на море и лес.
— Что значит «пока»? С этого места подробнее, пожалуйста!
— Я не так выразился! — опять запинается начмед.
— Он имел в виду, что пока вы в командировке, можете жить в палате-люкс, а если пожелаете переехать к нам для постоянной работы, то сразу переберетесь в благоустроенную квартиру, — выручает главный врач заместителя.
— Хорошо, Михал Михалыч, мне это подходит. Человек я неприхотливый и ко всякого рода лишениям готов.
— Помилуй бог! — всплескивает руками Егор Кузьмич. — Какие лишения? Там и холодильник имеется, и горячая вода проведена.
— Я не об этом. Я про тяготы и невзгоды трудовых буден врача-хирурга. Между прочим, готов приступить к своим прямым обязанностям хоть сейчас.
— Ну, вот и славно! — поднимается из-за стола Михал Михалыч. — Вы пока идите с Егором Кузьмичом, познакомьтесь с заведующей хирургическим отделением, а то меня уже мэр заждался. А завтра, если что, готов обсудить возникшие вопросы.
— Спасибо!
Я первым выхожу из кабинета, дожидаюсь идущего следом Егора Кузьмича и осторожно спрашиваю:
— А что означают слова Михал Михалыча по поводу заведующей?
— А то и значит, — супится Кузьмич, — что самая настоящая заведующая! У нас хирургическим отделением руководит женщина.
— Да? А что же вы мне сразу не сказали?
— Я думал, вы в курсе! А это на что-то влияет? Вам не по нраву женщины-хирурги? — прищурившись, интересуется начмед.
— Нет, я бы выразился по-другому. Отношусь к ним с крайней настороженностью.
— Что вы этим хотите сказать?
— Как бы это поделикатней выразиться?
— Валяйте как есть, тут все свои.
— Профессия хирурга — это не просто ремесло. Это образ всей его врачебной жизни. Для того чтоб стать хорошим специалистом — нужно жить в отделении. Да, именно жить, не побоюсь этого слова. Все личные интересы надо отложить в сторону, а еще лучше — забыть их, хотя бы на время, и заниматься только одной хирургией. Я, к примеру, лет пять точно, а то и больше, прожил, в буквальном смысле, в отделении. Если ты не готов на такие жертвы, то не стоит и помышлять об этом. А женщина — прежде всего мать, и ей приходится выбирать между семьей и хирургией. Дети часто болеют, требуют к себе особенного внимания и прочее.
— То есть вы считаете, что женщина-хирург не способна стать матерью? — Егор Кузьмич с интересом смотрит на меня и вежливо пропускает в кабину лифта.
— Я этого не говорил! Любая женщина теоретически может стать матерью. Но не всякая женщина станет хорошим хирургом, если она к тому же возжелает стать хорошей матерью. По крайней мере, в экстренной хирургии, когда основной поток больных приходится на ночное и празднично-выходное время. Ты или мать, или хирург, нельзя разорваться! Выбирая долю плохой матери, хороший хирург-женщина с годами черствеет, и это может сказаться на дальнейшей работе. Так зачем идти непременно в хирургию? Есть масса других врачебных специальностей, где женщина будет себя чувствовать очень даже комфортно.
«Я рвался в бой: жаждал резать и шить не под пристальным присмотром профессорско-преподавательского состава кафедры хирургических болезней, а сам! Можно было остаться в городе, но юношеский максимализм взял вверх над здравым смыслом, и я поехал работать на периферию.— Ты уже восьмой хирург за последние три года, — сообщил мне заведующий хирургическим отделением.— Как? — изумился я. — Восемь хирургов за три года? А что тут, аномальная зона?— Да нет, — грустно улыбнулся доктор. — Трудностей испугались.— Ну, я трудностей не боюсь, — самоуверенно заверил я. — Вот, вышел раньше на два дня.Как оказалось, напрасно…»Дмитрий Правдин действительно сразу после института устроился работать районным хирургом.
– Какой унылый видок, – громко нарушил молчание, царившее в автобусе – Рома Попов, коренастый, черноволосый семнадцатилетний юноша, сидевший в левом ряду салона у окна, что сразу за водителем, – неужели нам тут целый месяц чалиться? Но ему никто не ответил. Будущие студенты медики, а пока еще отправленная в колхоз бесправная абитура, не горели желанием шевелить языком в такой пропылённой духоте и вступать в сомнительные дискуссии. Не спасали пассажиров и открытые настежь окна: в салоне жутко пахло бензином и раскаленным железом – автобус внутри почему-то почти не охлаждался.
История Дмитрия Правдина потрясла Россию. Обвиненный в убийстве любовницы Натальи на отдыхе в Тунисе, врач из Санкт-Петербурга попадает в местную тюрьму. Эта книга — мемуары, написанные им после завершения жуткой эпопеи. Быт и порядки арабских казематов, пытки и психологическое воздействие — как на самом деле выглядят арабские страны, стоит сделать лишь шаг от благополучных курортов? Развязка этой детективной истории ошарашит вас. Кто же убил Наталью и как можно вырваться из арабской тюрьмы — драматичные приключения на страницах реальной биографии.
После оглушительного успеха первого романа Дмитрия Правдина «Записки районного хирурга» он решил выпустить продолжение своего дневника, в котором рассказывается о том, как он, молодой специалист, переехал работать в городскую больницу. О! В подобных больницах наверняка бывал каждый, поэтому возможно, слишком сильно автор вас не шокирует, но насмешит – точно. Черный юмор хирурга Правдина понравится даже капризным ценителям доктора Хауса.
Только самые страшные, откровенные и увлекательные байки от бывалого хирурга. Неадекватные пациенты, их родственники, коррумпированные коллеги, равнодушный медперсонал – со всем этим приходилось сталкиваться любому врачу, да и пациенту тоже. Вся изнанка нашей медицины глазами много повидавшего, но не ставшего равнодушным врача. Читая эту книгу, помните, не всякая байка – выдумка.
Дмитрий Правдин действительно сразу после института устроился работать районным хирургом. Этот роман полностью реален! Дмитрий вел дневник, поэтому более уморительного, восхитительного и ужасающего чтива не видели даже прожженные любители медицинских сериалов и книг!
УДК 821.161.1-1 ББК 84(2 Рос=Рус)6-44 М23 В оформлении обложки использована картина Давида Штейнберга Манович, Лера Первый и другие рассказы. — М., Русский Гулливер; Центр Современной Литературы, 2015. — 148 с. ISBN 978-5-91627-154-6 Проза Леры Манович как хороший утренний кофе. Она погружает в задумчивую бодрость и делает тебя соучастником тончайших переживаний героев, переданных немногими точными словами, я бы даже сказал — точными обиняками. Искусство нынче редкое, в котором чувствуются отголоски когда-то хорошо усвоенного Хэмингуэя, а то и Чехова.
Поздно вечером на безлюдной улице машина насмерть сбивает человека. Водитель скрывается под проливным дождем. Маргарита Сарторис узнает об этом из газет. Это напоминает ей об истории, которая произошла с ней в прошлом и которая круто изменила ее монотонную провинциальную жизнь.
Вплоть до окончания войны юная Лизхен, работавшая на почте, спасала односельчан от самих себя — уничтожала доносы. Кто-то жаловался на неуплату налогов, кто-то — на неблагожелательные высказывания в адрес властей. Дядя Пауль доносил полиции о том, что в соседнем доме вдова прячет умственно отсталого сына, хотя по законам рейха все идиоты должны подлежать уничтожению. Под мельницей образовалось целое кладбище конвертов. Для чего люди делали это? Никто не требовал такой животной покорности системе, особенно здесь, в глуши.
Роман представляет собой исповедь женщины из народа, прожившей нелегкую, полную драматизма жизнь. Петрия, героиня романа, находит в себе силы противостоять злу, она идет к людям с добром и душевной щедростью. Вот почему ее непритязательные рассказы звучат как легенды, сплетаются в прекрасный «венок».
Андрей Виноградов – признанный мастер тонкой психологической прозы. Известный журналист, создатель Фонда эффективной политики, политтехнолог, переводчик, он был председателем правления РИА «Новости», директором издательства журнала «Огонек», участвовал в становлении «Видео Интернешнл». Этот роман – череда рассказов, рождающихся будто матрешки, один из другого. Забавные, откровенно смешные, фантастические, печальные истории сплетаются в причудливый неповторимо-увлекательный узор. События эти близки каждому, потому что они – эхо нашей обыденной, но такой непредсказуемой фантастической жизни… Содержит нецензурную брань!
Эзра Фолкнер верит, что каждого ожидает своя трагедия. И жизнь, какой бы заурядной она ни была, с того момента станет уникальной. Его собственная трагедия грянула, когда парню исполнилось семнадцать. Он был популярен в школе, успешен во всем и прекрасно играл в теннис. Но, возвращаясь с вечеринки, Эзра попал в автомобильную аварию. И все изменилось: его бросила любимая девушка, исчезли друзья, закончилась спортивная карьера. Похоже, что теория не работает – будущее не сулит ничего экстраординарного. А может, нечто необычное уже случилось, когда в класс вошла новенькая? С первого взгляда на нее стало ясно, что эта девушка заставит Эзру посмотреть на жизнь иначе.
Покидая Москву, доктор Данилов и представить не мог, в каких условиях ему придется работать в провинции. Ужас, ужас. Ужас и еще десять раз ужас — вот что такое сельская больница. Столичная медицина отличается от провинциальной ровно настолько, насколько Москва отличается от всей остальной России.Но, тем не менее, и здесь живут люди. Если попадете в Сельскую больницу, не спешите отчаиваться. Некоторым счастливчикам удается выйти отсюда живыми…
В этой книге собраны самые яркие, искрометные, удивительные и трагикомичные истории из врачебной практики, которые уже успели полюбиться тысячам читателей.Здесь и феерические рассказы Дениса Цепова о его работе акушером в Лондоне. И сумасшедшие будни отечественной психиатрии в изложении Максима Малявина. И курьезные случаи из жизни бригады скорой помощи, описанные Дианой Вежиной и Михаилом Дайнекой. И невероятные истории о студентах-медиках от Дарьи Форель. В общем, может, и хотелось бы нарочно придумать что-нибудь такое, а не получится.
Кожно-венерологический диспансер — самое таинственное из всех медицинских учреждений. Здесь не задерживаются те, кто не умеет держать язык за зубами… Доктор Данилов думал, что нашел спокойную работу, но очень скоро понял, что он ошибся. Сифилис и гонорея излечимы, глупость — нет.КВД — это место, где надо всегда быть начеку. Стоит однажды расслабиться — и ты пропал. Но самое интересное в кожно-венерологическом диспансере — это не диагнозы, а причины заболеваний. Вот тут-то и начинается самый настоящий триллер с элементами комедии.
Перед вами – один из самых увлекательных романов Андрея Шляхова. Холодный кафельный пол, угрюмые санитары, падающие в обморок студенты-медики. Бывалый доктор Данилов оказывается в морге, к счастью пока как сотрудник этого таинственного учреждения. Изнанка жизни патологоанатомов еще страшнее, чем видится нам, простым обывателям. Вперед, в царство Аида, только не оглядывайтесь и не закрывайте книгу – все самое интересное только начинается.