Хендрикс, Последние 22 дня - [34]

— То есть, таким людям, как например, [Джон] Себасчен, которые "хотят постараться и изменить мир", правильно я понял?

— Ну, возможно.

— Намерение таких людей, как он, сделать мир более лучшим для жизни.

— Да, неужели?

— Разве вы не хотите того же самого?

— Да, но мир должен измениться внутри каждого, знаешь, человек, в первую очередь, должен изменить самого себя для того чтобы быть самому примером, знаешь, в том, о чём он поёт. Для того чтобы изменился мир, думаю, всё же надо в первую очередь, навести порядок в своей собственной голове, прежде, чем советовать другим [смеётся]… измениться.

— Мне кажется, многие считают вашу музыку в высшей степени э… гневной и…

— О, нет, она вовсе…

89

— … яростно протестующей против существующего уклада, так что…

— О, в ней нет ни капли протеста, тем более гневного, всё, что в ней есть, если, конечно, у меня получается донести до вас, она не представляет угрозу существующему порядку [смеётся], всё что в ней есть, это блюз. Это всё о чём я пою, о сегодняшнем блюзе.

— Каких вы сами придерживаетесь политических взглядов?

— В действительности никаких. Я готов принять любую сторону, но как вы знаете, каждый в жизни проходит по своей сцене. Если честно, знаешь, всё может выразить музыка и она это делала во все времена. Мы поём, к примеру, "Вперёд, ни шагу назад!", а имеем в виду: "Власть народу, свободу душе, и молодым и старым, и, чёрт побери, длина волос неважна, взаимопонимание наступит тут же" и всякое такое, знаешь ли.

— У вас в Штатах были проблемы с Чёрными Пантерами?

— Проблемы? Нет. Это же только идея, знаешь, множество политических партий вокруг тебя и я стараюсь обойти их стороной, потому что… для меня они равносильны замкнутым пространствам, знаешь. И я бы, я бы скорее хотел, знаешь… если и есть мне что сказать людям, то это не такая скудная мысль как эта, а…

— Саботировали ли Чёрные Пантеры ваши концерты?

— Ну, в общем они призывали нас, было такое, более того, мне было лестно, что они обратились к нам за помощью, но участвовать в их акциях — никогда, мы ничего такого не делали, а Майк Джеффери, он очень тактично отводил их от нас, и я не знаю, что бы могло произойти в худшем случае.

— Если теперь оглянуться назад на Hey Joe, к примеру, что вы можете сказать о ней в музыкальном плане?

90

— О, я думаю с ней всё в порядке [смеётся], думаю, знаешь, мне не о чем сожалеть, что я мог упустить, с кем мог не встретиться или ещё что–нибудь. А музыка, думаю, она стара как мир. Не вижу, чтобы она менялась по моей воле, я только слежу за изменениями сам.

— Как я понимаю… все приписывают вам изобретение психоделической музыки.

— [смеётся]… Ну да, конечно, изобретение сумасшедшего учёного!

— Что вы скажете на это, я хочу сказать, не думаете ли вы, что это преувеличение так говорить, я имею в виду о вашем раннем творчестве или же…

— В психоделическом ключе?

— … это можно сказать о вашей нынешней музыке?

— Это совершенно неверно, я не могу лгать. "А вы ставите опыты? "… однажды я услышал вопрос, обращённый ко мне, который теперь, знаешь, приписывают мне, считая именно это началом психоделии. Когда я услышал такое про себя, я подумал: "Чёрт, интересно, чем я думал, когда сочинял её?" Но… я не считаю её психоделической, я просто задал тогда вопрос, много вопросов…

— Но я хочу сказать, такие как Purple Haze, к примеру, имеют все признаки психоделических снов, ведь так, да? Или нет?

— Я бы сказал даже больше, грусть — это как удар сердца, она несёт счастье, там есть слова… чёрт побери, минуточку, не перебивай, "Прости, сейчас вернусь, я только… [поцелую небо]"… помнишь, что я там собирался сделать, а? Во–вторых чувствуешь себя, как если бы побывал в другом измерении и всё такое, как делает любой любопытный, и я всего лишь воплотил эти ощущения в Purple Haze. Но я пишу в те моменты, когда реальность сталкивается с фантазией. Тебе надо фантазировать, чтобы описать реальность со всех сторон, чтобы создать объёмность бытия. Это долгий процесс, очень долгий, длиною во всю жизнь, разве я не говорил об этом прежде? Вот так то.

— Как я понял, вы не считаете себя психоделическом поэтом, верно?

— Ну, я… думаю, может быть даже в большей степени, кем–то ещё. Я пытаюсь больше вложить в нечто другое, знаешь, где реальность — ничто по сравнению со способами мышления каждого индивидуума. А затем Общество и Государство отхватывают от этого себе огромный кусок, и Церковь тоже не отстаёт.

— Как именно много…?

91

— Ну…

— О, извините, я продолжу.

— Да, да, продолжайте.

— Я хочу сказать, как именно много там из того…

— Вы хотите сказать, что…

— … что сделали Опыты Джими Хендрикса, или это были Билли Кокс с Мич Мичеллом, я хочу сказать…

— В психоделическом смысле?

— Об альбомах и записях, которые мы скоро увидим, в каком стиле будет ваш следующий альбом, я хотел бы спросить.

— Ну, думаю, мы назовём его "Горизонт". "Между здесь и горизонтом" или как–нибудь в таком же роде, знаешь. И темой его будет что–то похожее на Room Full Of Mirrors, но ещё с большим интеллектуальным беспорядком, чем даже можно себе представить. Об осколках стекла не только в моей голове, но и разбросанных вокруг меня. И э… там будет ещё одна э… я уже говорил об этом, о, ещё одна, Astro Man, рассказ о жизни в гармонии с самим собой. Ты почувствуешь как и свои атомы, так и атомы окружающего тебя мира. И, э… и Valleys Of Neptune Arising. Но это разве психоделия? Я даже не знаю, что оно означает. Что это, как… как не то, что ты называешь одним, а означает это совершенно другое? Или ты находишь три совершенно различных значения одного слова? И каким тогда значением этого слова это описать?