Хайдеггер и восточная философия: поиски взаимодополнительности культур - [132]
§2 Экзистенциальная философия Леопольда Седара Сенгора между экзистенциализмом Сартра и феноменологией Хайдеггера
Л.С. Сенгор, выдающийся африканский поэт, мыслитель и государственный деятель (президент Сенегала с 1960 по 1981 годы)[810] одновременно и самобытный философ. Он является одним из главных создателей и теоретиков философии негритюда[811]. В мировой литературе, посвященной творчеству Л.С. Сенгора, нет однозначного определения его философского учения. Можно встретить, по крайней мере, три условных его философских идентификации:
1. Африканский экзистенциализм;
2. Африканская аксиология (учение о негроафриканских ценностях жизни и культуры) и
3. Африканская философская антропология.
Каждая из этих идентификаций имеет под собой некоторое основание, поскольку он разрабатывал все эти темы, считая их составными частями «философии негритюда». Мы же предпочитаем называть его философские амплуа экзистенциальной философией, хотя, конечно, несмотря на изменение в толкованиях, идея «негритюда» оставалась центральной в его творчестве на протяжении длительного времени (с 1929 до конца)[812].
В характеристике его философии как экзистенциальной мы находим некое проблемное поле, в котором размышление Сенгора на философские темы идут в рамках некоторых параллелей со взглядами Сартра и Хайдеггера, равно как и со взглядами таких западных мыслителей как Тейяр де Шарден[813] и некоторыми другими. В названии параграфа мы допускаем некоторую условность, обозначив философские взгляды Сартра как экзистенциалистские, а Хайдеггера – как феноменологические. Традиционно в странах Азии, Африки и Латинской Америки оба эти западные философа помещаются в рубрику «Экзистенциализм». Более того, и в западной, и в отечественной философской литературе они в целом идентифицируются как экзистенциалисты, хотя подчеркивается их феноменологическая интенция[814], специфически проявляемая[815]. Для Сенгора Сартр прежде всего экзистенциалист, хотя в своей поэзии и прозе он прямо на это не указывает. И это не случайно, ибо программная работа Сартра «Экзистенциализм – это гуманизм»[816] Сенгором во многом взята за основу первого тома его трудов под названием «Libertй». Первый том носит название «Негритюд и гуманизм», в котором по сути изложена в основном его «философия негритюда» в онтолого-гносеолого-логическом, эстетическом и культурологическом планах, или, как бы сказали, его экзистенциальная философия, ибо речь идет в принципе об экзистенции негро-африканца. Разумеется, что и в других томах эта темя является своеобразным лейтмотивом, но частично уже иных ипостасях. Кстати, Сартр в работе «Экзистенциализм – это гуманизм» относит Хайдеггера к экзистенциалистам[817]. Хайдеггер же не соглашался числиться в ряду экзистенциалистов. И все же он в определенной мере был в рамках экзистенциальной аналитики и фундаментальной онтологии, точнее сказать, в рамках экзистенциально-онтологической философии, по крайней мере до «поворота»[818]. И в то же время Сартр, открыто провозгласив себя в 1946 году интерпретатором и защитником экзистенциализма как гуманизма, свою фундаментальную работу «Бытие и ничто» снабжает подзаголовком «Опыт феноменологической онтологии» (1943). В сравнительной философии Хайдеггера и Сартра иногда сопоставляют именно в контексте феноменологической онтологии[819].
Напомним, Хайдеггер в своих трудах никогда не касался африканской тематике вообще, в том числе и философии в Африке. Для него «философия негритюда» Сенгора была либо неизвестна, либо, если и была известна, в его «Разговоре на проселочной дороге» (шире в его философствовании о мышлении, языке, поэзии, искусстве вообще и т.д.) не присутствовала. Рассуждения Сенгора об африканском «ландшафте», его поэзии и мышлении вообще, о «почве» и т.д., по всей вероятности, ему были неизвестны. Сенгор, в свою очередь, в своем поэтическо-философском творчестве также прямо нигде не ссылается на философское творчество Хайдеггера, хотя германская тематика в какой-то мере обнаруживается в его речах, выступлениях и отдельных публикациях. Несмотря на это явное отсутствие прямой «встречи», «диалога» Сенгора и Хайдеггера, в работах Сенгора можно обнаружить некоторое сходство, параллели с отдельными проблемными полями философии Хайдеггера, особенно позднего периода его творчества. Все это дало нам основание сопоставить их взгляды. Что же касается правомерности соотнесения взглядов Сенгора со взглядами Сартра, то здесь наличествуют более веские основания. И главное заключается в своеобразном диалоге Сенгора с Сартром после 1948 года, когда Сартр написал свое знаменитое предисловие «Черный Орфей» к «Антологии новой негритянской и мальгашской поэзии» на французском языке, составленной Сенгором[820].
Рассмотрим вкратце интеллектуальную биографию Сенгора в контексте его жизненного пути. В детские годы он получает в Африке сначала католическое воспитание и образование, затем – классическое французское образование с акцентом на изучение греческого, латинского и французского языков. После окончания светской школы в Дакаре в 1927 году ему присвоили первую часть степени бакалавра по латинскому и греческому языкам, в 1928 году становится полным бакалавром по философии. В 1928 году Сенгор уезжает в Париж на учебу в Сорбонну. В 1929–1933 г.г. участвует в создании журнала “L’étudiant noir”. В это же время усиленно изучает труды французских и немецких этнографов и этнологов, специалистов по Африке. В1939 году он получает французское гражданство. В конце 30-х г.г. начинает публиковать статьи о негро-африканской культуре, пытаясь выявить подлинную африканскую аутентичность. Время второй мировой войны: в течение почти двух лет, он находится в немецком фронтовом концлагере как военнопленный французской армии. После освобождения Сенгор сочетает поэтическую деятельность с общественной. В 1948 году публикует «Антологию новой негритянской и мальгашской поэзии на французском языке» с предисловием Сартра. В течение 50-х г.г. и первой половины 60-х г.г. создает по сути основной корпус своей «Философии негритюда». В период 60-х – 70-х г.г. сочетает свою философскую поэтическую и публицистическую деятельность с государственной и общественной деятельностью, являясь Президентом Сенегала, лидером правящей социалистической партии Сенегала и вице-президентом Социнтерна. После ухода с поста Президента Сенегала в 1981 году Сенгор занят разъяснением своей «Философии негритюда»
Евгений Алексеевич Торчинов – известный китаевед и буддолог, историк философии и культуры Китая, доктор философских наук, профессор, лауреат премии Санкт-Петербургского философского общества «Вторая навигация» за книгу «Введение в буддизм». В настоящее издание вошли три работы Е. А. Торчинова, которые можно назвать путеводителями в сложный, удивительный мир восточных верований и мистических практик. «Введение в буддизм» – самая известная работа Е. А. Торчинова и, пожалуй, лучшая русскоязычная книга о буддизме.
Книга кандидата исторических наук Е. А. Торчинова посвящена первому в отечественной науке монографическому описанию даосизма – одного из ведущих направлений религиозно-философской мысли традиционного Китая. Автор рассматривает такие проблемы, как единство даосской традиции, связь между религиозным и философским уровнями даосизма, анализирует основные положения даосской космогонии и космологии, подробно останавливается на важнейшем из даосских искусств «обретения бессмертия» – алхимии.Основная часть книги представляет собой очерк истории даосской религии от ее формирования в древнем Китае до настоящего времени.
Книга представляет собой курс лекций известного петербургского востоковеда Е.А. Торчинова, читавшихся в 1994–1999 на Философском факультете СПбГУ. В лекциях рассматриваются проблемы происхождения, формирования и развития буддизма, школы и направления религиозно-философской буддийской мысли, распространение буддизма в Тибете и на Дальнем Востоке, дается очерк изучения буддизма в России и за рубежом.Книга рекомендуется студентам востоковедных, философских, культурологических и иных гуманитарных специальностей и всем, интересующимся религиозно-философскими учениями Востока.
Книга известного петербургского буддолога и китаеведа Е. А. Торчинова посвящена философии буддизма Махаяны, или Великой Колесницы, направления буддизма, получившего широчайшее распространение в Китае, Японии, Тибете, Монголии, а также и на территории России. На основе анализа сложнейших буддийских философских текстов автор раскрывает основные положения главных интеллектуальных направлений махаянской мысли — мадхьямаки (срединного учения о пустотности сущего), йогачары (йогического дискурса о только-сознании) и теории природы Будды, присутствующей во всех существах.
Настоящая книга впервые была опубликована в 1997 году и сразу стала научным бестселлером: это была первая в отечественной, а в значительной степени и в мировой науке попытка представить религию в качестве целостного психологического феномена.Выдающийся ученый-религиовед Е. А. Торчинов (1956–2003) обосновал и развил принципиально новый психологический подход к истолкованию феномена религии, исходя из понятия глубинного религиозного опыта как особой психологической реальности и активно используя при этом разработки представителей трансперсональной психологии (С.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь — это миф между прошлым мифом и будущим. Внутри мифа существует не только человек, но и окружающие его вещи, а также планеты, звезды, галактики и вся вселенная. Все мы находимся во вселенском мифе, созданным творцом. Человек благодаря своему разуму и воображению может творить собственные мифы, но многие из них плохо сочетаются с вселенским мифом. Дисгармоничными мифами насыщено все информационное пространство вокруг современного человека, в результате у людей накапливается множество проблем.
Целью данного учебного пособия является знакомство магистрантов и аспирантов, обучающихся по специальностям «политология» и «международные отношения», с основными течениями мировой политической мысли в эпоху позднего Модерна (Современности). Основное внимание уделяется онтологическим, эпистемологическим и методологическим основаниям анализа современных международных и внутриполитических процессов. Особенностью курса является сочетание изложения важнейших политических теорий через взгляды представителей наиболее влиятельных школ и течений политической мысли с обучением их практическому использованию в политическом анализе, а также интерпретации «знаковых» текстов. Для магистрантов и аспирантов, обучающихся по направлению «Международные отношения», а также для всех, кто интересуется различными аспектами международных отношений и мировой политикой и приступает к их изучению.
Михаил Наумович Эпштейн (р. 1950) – один из самых известных философов и теоретиков культуры постсоветского времени, автор множества публикаций в области филологии и лингвистики, заслуженный профессор Университета Эмори (Атланта, США). Еще в годы перестройки он сформулировал целый ряд новых философских принципов, поставил вопрос о возможности целенаправленного обогащения языковых систем и занялся разработкой проективного словаря гуманитарных наук. Всю свою карьеру Эпштейн методично нарушал границы и выходил за рамки существующих академических дисциплин и моделей мышления.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.
Основой этой книги является систематическая трактовка исторического перехода Запада от монархии к демократии. Ревизионистская по характеру, она описывает, почему монархия меньшее зло, чем демократия, но при этом находит недостатки в обоих. Ее методология аксиомативно-дедуктивная, она позволяет писателю выводить экономические и социологические теоремы, а затем применять их для интерпретации исторических событий. Неотразимая глава о временных предпочтениях объясняет процесс цивилизации как результат снижающихся ставок временного предпочтения и постройки структуры капитала, и объясняет, как взаимодействия между людьми могут снизить ставку временных предпочтений, проводя параллели с Рикардианским Законом об образовании связей. Сфокусировавшись на этом, автор интерпретирует разные исторические феномены, такие как рост уровня преступности, деградация стандартов морали и рост сверхгосударства.
Гений – вопреки расхожему мнению – НЕ «опережает собой эпоху». Он просто современен любой эпохе, поскольку его эпоха – ВСЕГДА. Эта книга – именно о таких людях, рожденных в Китае задолго до начала н. э. Она – о них, рождавших свои идеи, в том числе, и для нас.