Хайборийский мир: 500 лет после Конана - [5]

Язык

Аквилонский язык относится к хайборийской семье языков. На западе имеются примеси зингарского, на северо-востоке — немедийского и офирского. Восточный аквилонец может свободно общаться в этих странах. Южане свободно говорят на зингарском и аргосском. Лишь западные земли ограничены в языковом влиянии.

В высших кругах аквилонского общества, как и в некоторых других странах, распространение получил т.н. «лэйо», язык, искусственно созданный на основе древнехайборийского наречия с примесями современных аквилонских, немедийский и аргосских слов. Лэйо является языком дипломатов, придворных, мудрецов и митрианского жречества, хотя даже в среде знати им далеко не все владеют в совершенстве. Со времен аквилонского короля Хагена знание лэйо считалось необходимым для образованных людей; это требование отошло в прошлое при правлении короля Конана и Конна Первого, но уже при Конне Втором лэйо вновь обрел статус официального придворного языка и дожил почти без изменений до времен Рыжей Сони.

Имена и названия

Большинство аквилонских имен изначально напоминали романские, однако под влиянием культурных связей с Немедией в моду вошли имена северного и восточного толка: Эридий, Хивер, Эверард, Тарменид. Пуантенские имена испытывают влияние зингарских традиций и похожи на итальянские: Трощо, Грацио, Майо, и т. д. Фамилии встречаются редко, но есть люди, которые добавляют к имени прозвище: Дион Толстый или имя отца: Эмилий, сын Флавия. Боссонс-кие и гандерландские имена имеют свою специфику и напоминают германские. В западных районах имя не употребляется без имени отца (Йон, сынГалстерса;Голт, сынХагарса; Отхо, сын Корма и пр.).

АРГОС

Историческое развитие

А. был одним из союзников Аквилонии со времен воцарения там короля Конана-киммерийца, однако впоследствии политика северного соседа привела к охлаждению отношений между двумя странами. Во времена развязанной аквилонскими жрецами «войны огня и магии» митрианцы пытались перенести ее на территории всех сопредельных государств, однако А., в отличие отЗингары, резко воспротивился этому и практически не подвергал колдунов преследованиям, вследствие чего многие из магов, проживавших прежде в соседних державах, нашли здесь убежище. Аквилонский правитель Конн Второй обратился с ультиматумом к королю А. Ставо, требуя выдачи чернокнижников, но получил резкий отказ, вследствие чего отношения между двумя странами на долгие годы сделались весьма прохладными, если не сказать враждебными.

Несмотря на внешнеполитические сложности, следующие сто лет по праву можно именовать золотым веком в истории А. Зингара, поглощенная внутренними распрями, не могла, как в прежние времена, составить А. серьезную конкуренцию ни на суше, ни на море. Аквилония также придерживалась временного нейтралитета, занятая иными проблемами, и до поры до времени не обращала взор на южного соседа. В этот период торговля процветала в А., сделав его, практически, одной из богатейших держав Хайбории. Разделавшись с барахскими пиратами и зингарскими каперами, аргосские мореходы перевозили грузы во все порты мира, караваны из Мессантии отправлялись сушей по всему свету, перевозя ценные и редкие товары.

Именно в этот период аргосцы предприняли попытку военных завоеваний, но, не решившись на открытое столкновение с ближайшими соседями, обратили свой взор на дальние страны, отправляя войска морем. Они совершали набеги на богатые города Черных королевств, доходили до Вендии и даже до Кхитая, однако особым успехом эта политика не увенчалась, поскольку восточные государства имели достаточно развитую армию, чтобы дать А. достойный отпор. После чего, во времена правления Мило Третьего, Фулио Первого и Фулио Второго, аргосцы ограничивались лишь торговлей с этими странами, приносившей несравненно большую выгоду, нежели военные походы.

Однако растущее богатство А. послужило предметом зависти могущественной Аквилонии. По совершенно незначительному, надуманному поводу правители северной державы объявили аргосцам войну. А., содержавший лишь весьма малочисленную собственную армию, был вынужден прибегнуть к помощи наемников, однако здесь аргосского короля Эрцио Первого подстерегали две серьезные проблемы. Во-первых, нападение Аквилонии оказалось полной неожиданностью для недальновидного правителя, и наемные войска успели подтянуться к границам завоеванной державы, когда было уже фактически слишком поздно что-либо предпринимать для ее спасения; во-вторых, даже те отряды, что пришли на помощь вовремя, оказались подкуплены аквилонскими лазутчиками и предали бывших хозяев, прямо на поле боя перейдя на сторону противника.

Аквилонии понадобилось всего двадцать семь дней, чтобы полностью поработить А. Это случилось за сто восемьдесят лет до рождения Рыжей Сони.

В дальнейшем А. так и не удалось вырваться из-под ига Гарантии, вплоть до того времени, когда Аквилония увязла в войне с пиктами и оказалась не в состоянии удерживать завоеванные территории. Однако и до этого времени аргосцы не теряли надежды на освобождение. Трижды в стране вспыхивали крупные восстания. Первыми взбунтовалась знать и армия, спустя двадцать лет после завоевания А. Это событие вошло в историю как «восстание Клинков». Мятеж продлился всего полгода и окончился сравнительно бескровно: аквилонцы щедрыми посулами переманили на свою сторону вождей восстания, заставили прекратить борьбу — после чего благополучно расправились с зачинщиками, и в стране еще на три десятилетия воцарился мир.