Хардкор - [26]

Прежде чем я успел что либо сделать, Олег подошел к столу и сел на лавку возле бородача. Тот словно только что нас заметил.

— Давай, выпей с нами. — Бородач придвинул чашу с вином к Олегу. — Пей, говорю. Тут питья вволю. Людей Графа нынче угощают. — Он посмотрел на Илву, вытер ладонь о свою куртку и схватил хозяйку таверны пониже спины, утопив пальцы в черном меху. Мне на мгновение представилась волчица, вгрызающаяся ему в лицо, но Илва лишь вздрогнула. — Сегодня ты еще не платила за охрану.

— Я передам деньги самому Графу. Завтра, — сказала Илва. Голос у нее оказался мелодичным, чем-то напоминающим звонкие переливы голоса Гулльвейг.

— А мы чем плохи? — ухмыльнулся бородач.

С треском разлетелась чаша, которую Олег опустил на голову бородача, вино выплеснулось багровыми потоками, бородач рухнул на стол, перевернув тарелку. Прежде чем тарелка скатилась на пол, Олег перегнулся через стол и ударил кулаком в лицо сидящего напротив. Тот с неподобающим для мужчины визгом опрокинулся на спину. Третий хрипел в моих объятьях. Я сам не понял, как это произошло, но обнаружил себя стоящим позади третьего громилы, сжимал его шею, и он тщетно пытался вырваться из моего захвата.

— От-т-тпусти! Хр-р-р…

Второй вскочил на ноги, из разбитого носа лилась кровь. Выхватил меч — грубый клинок, зазубренный, побывавший не в одной драке.

— Не советую, — сказал я, глядя на Олега.

Его руки лежали на столе раскрытыми ладонями вверх. По столу бегали огоньки. Словно живые, они заглядывали в тарелки, взбирались по чашам, с шипением гасли в вине. Воняло горелым мясом. Проснувшаяся в очаге саламандра оглядывала зал поросячьими глазками. Я понял, что если Олега не остановить, то погибнут все. Сначала в неугасимом огне вспыхнул люди. Будут кататься по полу, в тщетной попытке погасить пламя, а волшебный огонь начнет пожирать одежду и плоть. Перекинется на пол, займутся лавки и столы, сгорят головы животных, рухнет крыша, и в пламени останется плясать лишь саламандра. Олег немигающе смотрел на второго громилу. В глазах моего друга плясали огоньки. Какого уровня твое мастерство огня? Что дала тебе игра при старте?

— Хр-р-р. — Пальцы третьего сжимали татуировку «Игорь Ламберт». Позже на руке проявятся синяки, но зато я помню. Всегда помню.

Я — ретурнер, явившийся в игру за сыном Олега. Мы в игре. Вокруг всё понарошку. Я усилил захват. Хрипение стало захлебывающимся.

— Олег, остановись, — сказал я. — Мы в игре, не забывай, кто ты.

Я видел не Олега — за столом сидел готовый убивать огненный тролль.

— Отпусти, — бросил второй. — Отпусти Сигмара.

Зазубренный меч вернулся в ножны. Режим «хардкор», вспомнил я, ослабевая захват. Только одна жизнь. Мой пленник схватился за горло, судорожно втягивая воздух.

«Умение рукопашного боя достигло второго уровняю Ваша сила выросла до семи».

— Забирайте этого и уходите, до темноты еще успеете, — кивнул на бородача Олег. Его голос был хриплым и незнакомым.

— Граф вам еще это припомнит, — выдохнул второй, выплевывая кровь на пол. — Я лично выпущу вам кишки.

Саламандра метко плюнула загоревшейся в воздухе слюной, громила схватился за обожженную щеку и выругался. Они подхватили своего предводителя под мышки, бранясь и опрокинув лавку, выволокли наружу. Из раскрытой двери дохнуло вечерним холодом. Мне показалось, что возле памятника стоит черная фигура в широкополой шляпе с вороном на плече.

— Запри на засов, — сказал Олег.

Тролль спрятался в теле моего друга. Огоньки собрались назад в его ладони. Я выполнил просьбу, оглянулся и спросил:

— Кто я?

— Игорь Глаз дракона.

— Кто я? Вспоминай!

— Ламберт! Игорь Ламберт.

— Кто ты?

— Олег. Я всё помню, Игорь, хватит.

Он зачем-то собрал с пола осколки разбитой тарелки и положил на стол.

— Зачем вы это сделали? — спросила Илва. — Вмешались в заведенный порядок.

— Не знаю, — пожал плечами Олег. — Как-то само получилось. Нам нужно переночевать, и на рассвете мы уйдем.

Он достал из кармана несколько монет, что достались при старте игры, и выстроил из них на столе башенку.

— Хватит? — спросил он.

— Ну, уж нет. — Инга села за стол, налила в чистую чашу вино, выпила за один присест и вытерла рот меховым рукавом. — Не получится. Завтра они вернутся вместе с Графом. Что мне прикажете тогда делать? Ваши деньги меня не спасут. Может, лучше выдать вас, и тогда они не сожгут мою таверну?

— Кто такой этот Граф? — поинтересовался я.

В очаге захихикала саламандра. Олег бросил ей косточку, саламандра поймала ее на лету и, урча, зачавкала, выпуская изо рта стайки искорок.

— Да никто! Самозванец, объявивший себя владельцем заброшенного замка. Сначала подбивал народ отправиться туда вместе с ним, чтобы отвоевать замок обратно. Потом сколотил банду и взял под контроль наш город. Разогнал ополчение. Мы все теперь в его руках. Хочешь купить у лекаря снадобье — плати втридорога, желаешь просто выжить в этом городе — или будь среди людей Графа или опять же плати. И побольше этого. — Она сгребла монеты и сунула в карман.

— Рэкет, — сказал я. — Обыкновенное вымогательство.

— Возможно, — улыбнулась Илва, — хотя я не знаю такого слова. Кто вы, воин и волшебник, что без разрешения вышвырнули людей Графа?