Характерные черты французской аграрной истории - [70]
Естественно, что внутри сеньории мансы различных категорий отличались своими размерами. Действительно, если говорить о двух главных типах, рабские мансы, как правило, были меньше свободных. Напротив, было бы естественно, если бы мансы одной и той же категории, будучи податными единицами и принадлежа к одной и той же вилле, были бы равны между собой. Действительно, такие случаи встречались часто, например в IX веке на большей части земель аббатства св. Бертена в Северной Галлии. Имелось и представление о местных размерах манса; в 1059 году двое людей передали Сомюрскому аббатству св. Флорана землю в лесу, на которой можно расчистить семь мансов, «таких размеров, как их делают люди, живущие близ этой земли»>{124}. Наоборот, в других местах различие между размерами мансов было очень заметным. Самое незначительное можно, пожалуй, объяснить различиями в плодородии почв: не всегда одинаковый урожай собирается с земельной площади одинакового размера. Но бывали различия слишком значительные (в 2–3 раза), чтобы можно было допустить это объяснение. Приходится признать, что при распределении мансов некоторые жители оказались в более выгодном положении, другие — в худшем. С самого начала? Или в ходе развития? Определить это очень трудно. Следует, однако, отметить, что эти различия были особенно сильны (начиная с IX века) в окрестностях Парижа, где, как мы увидим, маис, по-видимому, очень рано пришел в упадок. Зато легко объяснить, почему в среднем размеры манса варьировали от сеньории к сеньории и даже от района к району. В IX веке в Пикардии и Фландрии, относительно мало населенных, размер манса был обычно больше, чем в землях, расположенных вдоль Сены. Однако в Галлии в целом отклонения не были столь сильны, чтобы количество мансов-держаний того или иного типа или вообще мансов-держаний, имевшихся в сеньории, не могло служить для определения в общих чертах ее величины. В свою очередь мы тоже можем составить себе представление об этой основной земельной единице. Ограничимся для простоты свободными мансами. Если не считать некоторых отклонений, то размер свободного манса колебался от 5 до 30 га, средний размер достигал примерно 13 га: это несколько ниже (чем можно было бы ожидать) минимальной цифры — около 16,5 га, установленной каролингским законодательством, весьма заботившимся об интересах сельского духовенства, для обычного манса, который оно приказывало приписывать к каждой приходской церкви. Все это приводит нас к выводу, что по размеру манс соответствует тому, что теперь называется либо мелким, либо средним хозяйством. С экономической точки зрения, принимая во внимание, что земледелие того времени было мало интенсивным, манс всегда соответствовал мелкому и даже очень мелкому хозяйству>{125}.
Большинство держаний были мансами, но не все. Во многих сеньориях наряду с пестрым сборищем мансов различных категорий встречались хозяйства, которые, хотя и были обязаны повинностями и барщиной, ускользали от этой классификации. Они имели различные названия: гостиза (hospitia) accolae, в других местах — sessus или laisinae; несколько позднее их называли во многих областях bordes или chevannes. Этих анормальных держаний всегда было гораздо меньше, чем мансов; они были меньше и по размерам и очень неравны между собой; по-видимому, они не подчинялись закону неделимости. Иногда владелец манса (masoyer, mansuàrius) присоединял к своему главному участку один из таких придатков — отделившийся от домена участок или отвоеванную у целины заимку. Чаще гостизы имели собственных хозяев, у которых совсем не было других земель. В организме виллы они представляли собой побочные, отклоняющиеся от нормы элементы. Ну, а если гостиза достигала значительных размеров — то ли в результате господского дарения, то ли благодаря расчистке целины, то ли еще каким-либо способом? Тогда казалось естественным поднять ее до уровня типичной ячейки. Благодаря этому взимание податей становилось более упорядоченным и легким. Сам земледелец, несомненно, выигрывал от этого, ибо отныне он располагал преимуществами коллектива (пастбищем, правом пользования лесами и т. д.), признанными за владельцами полных держаний. «Земли Агара и Ори, — пишут монахи аббатства Сен-Жермен-де-Пре, — мы соединили в один манс, чтобы они несли отныне полные повинности». В другом месте те же монахи, отобрав у одного владельца манса часть домена, которая была ему временно предоставлена, а у второго — другие земли, создали из этих кусков половину манса в пользу третьего бенефициария. Подобное изменение отнюдь не совершалось путем простого изменения названия; для этого нужен был особый акт, решение соответствующих властей. Таким образом, манс действительно является неким институтом, поскольку он предполагает нечто установленное по воле человека и, если хотите, нечто искусственное.
