Хаос и Порядок - [7]

Питер широко улыбнулся, не очень веря ее словам, но все-таки немного отвлекся от оценки внешних данных Робинсон.

— Я хочу, чтобы ты кое-что посмотрела.

Он протянул женщине перчатки и снова склонился над трупом.

— Смотри. Это друидические символы? — Указал он.

Женщина натянула латекс на руки и внимательно стала рассматривать тело погибшего. На одном его запястье была вытатуирована округленная спираль с тремя лучами, исходящими от центральной точки, и повёрнутыми против часовой стрелки, а на груди — изображение Бога с оленьими рогами на голове.

— Это Трискель, — произнесла Кетрин, указывая на спираль, — символ единения трех стихий, равновесие земли, неба и моря. А это, — продолжила, указывая на символику на груди мужчины, — Рогатый Бог. Рога — это изобилие, власть, богатство. И еще — смотри, — Кетрин подозвала напарника, чтобы он подсел поближе и мужчина уловил тонкий запах, источавшийся от нее. Это был не тот аромат, которым она обычно пользовалась на работе. Он был более свежим, прозрачным, прохладным с аккордом древесных нот. — Вот это, у него на шее, — Кетрин подняла волосы жертвы и показала на круг, пересеченный двумя вертикальными линиями, — сигилла — это символ одной из друидических организаций, распространенной как раз в Америке.

— Так это друиды? Ты уверенна? — Переспросил Питер.

— На сто процентов. Зачем человеку делать наколки в виде друидических символов, если он не является друидом? Подобные знаки были обнаружены на теле первого погибшего.

— Но в таком случае нам нужно срочно связаться с другими представителями этой организации, им может грозить опасность. Уже второй из их «секты» убит. А если мы все же найдем связь с теми убийствами в Каролине и Айдахо, то четвертый.

Марлини поднялся на ноги и протянул руку напарнице.

— Только мне нужно переодеться. — Принимая его помощь, окинула себя критическим взглядом Кетрин.

* * *

— Как долго это продолжается? — Спросил Биггер.

Между пальцами он держал толстую темную сигару, уже наполовину скуренную и издававшую терпкий, острый аромат жары и крепости кубинской женщины, скрутившей ее.

— Три месяца.

В зеркале напротив него отражался незнакомец, встретивший его в аэропорту. Он сидел в кресле напротив кровати в номере отеля, где остановился Биггер.

— Почему сейчас? Столько лет прошло. — Удивился Биггер. Он явно наслаждался букетом запахов, исходящих от дымящийся сигары и сладостно посапывал вдыхая их.

— Тогда было предупреждение. Они должны были исправиться. Им был предоставлен шанс. Они его упустили. — Незнакомец хорошо говорил по-английски, но его голос был глух и он частенько заглатывал окончания слов, из-за чего Биггеру приходилось прислушиваться к его речи.

— Они могут справиться сейчас? — Спросил он.

— Теперь все уже решено. Мы лишь можем довести дело до конца. — Покачал головой незнакомец.

Он посмотрел на Биггера и прищурился.

— Думаете, я действую слишком откровенно?

Биггер потряс головой.

— Уже столько смертей прошло через ваши руки, я опасаюсь, куда это заведет.

Мужчина вытянулся на кресле, наклонился к пепельнице и затушил сигару.

— Те две смерти не были мне подконтрольны. — Оправдался незнакомец. — Что говорят в общине? — Спросил молодой.

Биггер нахмурился. Его синюшные губы причмокнули от негодования и мужчина вытер их носовым платком.

— Община надеется, что все уладится. Они не думали, что зайдет так далеко.

— Надеялись, что остановятся, как восемь лет назад? — Предположил его собеседник.

Биггер кивнул.

— Я знаю, что это было лишь предупреждением. Мы и так слишком долго тянули. Рано или поздно пришлось бы перейти к активным действиям.

Молодой ирландец глубоко вздохнул и отошел к окну. Город, в который он прибыл не встретил его приветливо и ему самому пришлось доказывать свое дружелюбие, которое, пока, не встретило взаимности.

* * *

— Повреждение сосудов сопровождается немедленной активацией тромбоцитов. Одновременно с прилипанием тромбоцитов к волокнам соединительной ткани по краям раны, обусловленным гликопротеином, наступает агрегация тромбоцитов: активированные тромбоциты присоединяются к повреждённым тканям и друг к другу, формируя агрегаты, преграждающие путь потере крови. Появляется тромбоцитарная пробка.

Барбара стояла в своем обычном медицинском халате перед трупом, закрытым светло-серым плотным полиэтиленовым покрывалом, из-под которого можно было лишь увидеть тучный силуэт пятидесятилетнего мужчины, теперь отданного на растерзание начинающим экспертам.

Перед ней в круг выстроились шесть молодых людей в серых медицинских костюмах. Одна девушка с огненно-рыжими волосами, держала в руках книгу по судебной медицине, будто сравнивала слова Барбары с цитатами из учебника; другая, брюнетка, наклонив голову на бок, жалостливо рассматривала тело, лежащее перед ними, будто оправдывалась перед умершим за то, что они скоро испотрошат его. Двое парней с сосредоточенностью физиков-ядерщиков наблюдали за манипуляциями Барбары, теребящей планшет с историей болезни трупа. Еще один чему-то невесело улыбался, каждую минуту взлохмачивая свои, и так, всклокоченные волосы. И наконец, четвертый с бородой а-ля «трехнедельный запой» был больше заинтересован тем, носит ли Барбара одежду под халатом или нет, чем особенностями гемостаза.