Хаос и Порядок - [18]

Оливер стукнул по рулю в гневе на самого себя, на Питера, на Кет и даже на Рейчел. Пусть Марлини ехал бы сам к своей возлюбленной, от одного имени которой у него холодный пот на лбу и дрожь как у паркинсоника. Ему Кетрин не умеет врать!

Гнев Оливера начинал спадать по мере того, как пробка, в которой он стоял уже больше получаса, рассасывалась и он смог, по крайней мере, продвинуться на несколько метров в направлении судебной лаборатории, где ему предстояло забрать пакет с уликами.

Позади него на зеленом Мерседесе старой сборки беспрерывно гудел в клаксон, издающий звук, похожий на гудок парохода, какой-то неуравновешенный придурок. Оливер уже хотел размазать его по лобовому стеклу, когда понял, что стоит в самом первом ряду перед светофором и после того, как загорится зеленый сигнал сможет ринуться в поток мчащихся машин через перекресток.

— Сегодня твой день, неудачник! — Буркнул агент, смотря в зеркало заднего вида на того автолюбителя.

Светофор сменил цвет и Оливер, наконец, вырвался из душащей его пробки. Спустя пятнадцать минут он уже стоял на пороге лаборатории, когда вышедший оттуда худой мужчина в квадратных очках и застегнутых до шиворота рубашке в тонкую клетку чуть не сбил его с ног.

— О, агент Уинстер! — Воскликнул эксперт. — А мы уже Вас заждались.

— Пробки, агент Доннован, — буркнул, уставившись в пол Оливер.

— Понимаю, — кивнул худой, — мы, честно говоря, больше ждали агента Робинсон, — проговорил он, впуская Уинстера в кабинет.

— Все ждут агента Робинсон. — Неопределенно мотнул головой Уинстер. — Она на выезде с агентом Марлини. — Пояснил он.

— Понятно. — Чуть разочарованно сказал агент Доннован. — Мы кое-что обнаружили.

Он протянул Оливеру пакет с деревянным колышком, на который была насажена миниатюрная скульптура конского черепа, сделанного из кости, а сам колышек полностью исписан какими-то древними символами.

— И что с ним не так? — Поинтересовался Оливер, рассматривая улику.

— Мы нашли его в ящике с бельем в доме убитых Маккейнов. Язык определить не смогли, но, думаю, агент Робинсон здесь более компетентна.

— О, да, агент Робинсон может все. — Перебил его недовольный Оливер, все еще злящийся на коллегу, что она подвергла его такому испытанию тайной.

— Во всяком случае, нам удалось снять несколько отпечатков пальцев с этого кола и установить, что они не принадлежат убитым.

— Тогда какой во всем этом толк? — Уже перебрасывая свое раздражение на экспертов, спросил Оливер.

— Толк в том, что эти отпечатки все же кое-кому принадлежат, — спокойно ответил Доннован. — А именно мистеру Бенджамину Биггеру, который совсем недавно приехал в Штаты из Ирландии.

— Ооооо, — протянул Оливер, — дайте-ка мне контакты этого Биггера, а это, — он помахал пакетом перед лицом Доннована, — я заберу для агента Робинсон.

* * *

Кетрин дотронулась до стены с изображением странного символа и провела пальцем по красному перекрестию. На руке от него остался слабый полупрозрачный след алой пыли.

— Смотрите, думаю, стоит взять на экспертизу это. — Указала она криминалистам, тотчас же подошедшим к ней.

— Что это может означать? — Спросил у нее Алан, когда женщина отошла к лестнице.

— Убийца показывает нам, что или кого он уничтожает, но так как написать откровенно о своих мотивах было бы не так интригующе, то, естественно, он использовал загадочные символы. — Ответил за Кетрин Питер.

— Агент Марлини прав. Убийца показывает свои мотивы через эти символы, но только показывает он не нам, а другим друидам — потенциальным жертвам. — Пояснила Кет.

— Тогда нам стоит спросить у них, что могут означать эти символы?

— Кельтский крест? Думаю, здесь особенных комментариев не требуется… — предположил Питер.

Алан поморщился, но кивнул. Он понял, что агенту претит его вмешательство и решил пообщаться с Робинсон, надеясь, что она будет более благосклонна к стажеру.

Но та не обратила на него внимания и продолжала диалог с Питером.

— Такие символы были обнаружены на прошлых местах преступлений?

— Нет. — Покачал головой мужчина. — Вернее, мы их не видели. Нужно будет еще раз съездить туда и все заново осмотреть. Я думаю, что мистер Хоулмз справится здесь без нас, раз уж он нашел эти знаки. За что ему огромное спасибо, а мы пойдем искать их в другом месте. Убийца не мог оставить след только в одном месте. Если уж он решил плести интриги, то с самого начала.

* * *

Высокая полная женщина поддерживала под локоть старика, с трудом ковылявшего по сухой желтой прошлогодней траве.

— Спасибо. — Прокряхтел он, усаживаясь на скамейку под старым кленом, сплошь усыпанным омелой.

Женщина накрыла его ноги теплым пледом и села рядом.

— Как ты думаешь, Гилберт, это он?

— Не знаю, Мартина, не знаю. — Покачал головой старик, закатив глаза. — Все может быть.

— Разве мы помешали ему? Чем мы могли ему помешать? Мы живем теперь в другой стране, с другими законами, полными свободы и равноправия. Мы не требуем от других ничего. Они сами пришли к нам и большинство из нас наследники первых жрецов.

— А чем помешали евреи Гитлеру? Чем мешали армяне османам? А красные кхмеры, боснийцы? Да мало ли еще кто. Люди думают, что нормально только то, что признается миллиардами. Они не любят и никогда не полюбят тех, кто выпадает из миллиарда и неважно кто это — религиозные фанатики, этносы, сексуальные меньшинства или инвалиды. Главное, то, что они «ненормальны», а не то, что они люди. Кто-то борется с ними в концлагерях, кто-то пренебрежительно фыркает при встрече, кто-то игнорирует и еще не известно, что хуже — чтобы тебя сожгли на костре сразу или в течение многих лет травили угрозами.