Хаммер. Серия «Аранский и Ко». Книга 3 - [82]

Борька сидел на земле. Он ощущал себя командором, один подчиненный уже имелся. Похлопал себя по животу и достал из-за пазухи пачку «Родопи» и спички.

— Видал, «Родопи» называются.

— С фильтром?

— Угу.

— А правда с фильтром не вредные?

— Не вредные, я сам смотрел, если сигарету выкурить, а потом фильтр разорвать, там внутри черное будет, яд, который через фильтр и не проходит. Будешь?

Мишка отрицательно покачал головой. Один раз он уже пробовал, много набрал дыма и вдохнул, долго потом кашлял и слезы размазывал по лицу.

Борька закурил, совсем как взрослый, затянулся и выпустил дым. По-настоящему он курил уже полгода, Мишка это знал, но сам воздерживался, несмотря на подстрекание товарища.

— Я и кольца могу. Не всегда, правда, получается. Сейчас попробую.

Он старательно сложил губы трубочкой и вытолкнул дым, кольцо не получилось.

— Я думаю, наберем команду, — продолжил свою мысль Борька, — и клятву давать будем.

— Кровью?

— Конечно, — он посмотрел по сторонам, словно их кто-то мог подслушать. — Хочешь, покажу что-то?

— Покажи.

— Клянись, что никому не скажешь.

— Клянусь.

Борька долго рылся в кармане, наконец достал средних размеров перочинный нож. Нажал на меленькую кнопочку, и лезвие со щелчком выбросилось наружу. Мишка своим глазам не поверил, он смотрел как завороженный.

— Настоящий?

— Да. С выкидным лезвием.

— Покажь… Вот это да.

Мишка несколько раз сложил лезвие и, нажав на кнопочку, выстрелил его наружу. Да, это был настоящий нож, с выкидным лезвием. Невероятно — Борька владел таким сокровищем. Мишку вообще оружие просто завораживало. Он сколько угодно мог слушать рассказы тех, кто прошел войну, и особенно то, что касалось оружия. Его интересовало все, и каких размеров диск на ППШ, и как он устроен, насколько тяжел немецкий автомат, и какие патроны в пулемете, и как далеко стреляет ТТ. Он мечтал найти в лесу винтовку или наган, пусть негодный, полусгнивший, но настоящий. И вот перед ним был такой нож.

— Борь, откуда у тебя такая вещь? Достань мне. На что хочешь махнусь.

— Не. Это не мой, у Семена на время взял. Их тюремщики делают. Они разные делают, финки тоже, я видел одну, Семен показывал.

— Не может быть.

— Точно. Руб за сто. Вот такое лезвие, на три ладони. Знаешь, как определить, сколько до сердца?

— Как?

— Покажи ладонь.

Мишка протянул руку и разжал кулак.

— У тебя расстояние до сердца — ширина твоей ладони, у взрослого дядьки ладонь в два раза шире, и расстояние в два раза больше.

Он приложил лезвие к Мишкиной ладони:

— Видишь, еще немного выступает, вот этот кусочек лезвия до сердца и достанет. А у финки вот такое лезвие. Сначала расширяется, потом загибается и сужается, посередине канавка, кровосток, понял, чтобы кровь стекала. А ручка, ты бы видел. Наборная из плексигласа и разноцветная.

Где-то недалеко послышался ребячий смех. Борька замолчал и прислушался. На всякий случай сложил нож и спрятал в кармане. Смех повторялся, то приближаясь, то отдаляясь. Вскоре стало очевидно, что голос был не детский, а девичий, а вместе с ним изредка неотчетливо прослушивался и мужской.

— Ау! — закричала девушка. — Мы заблудились! Спасите нас! — И опять она рассмеялась.

Неожиданно совсем рядом мужской голос прозвучал громко и даже пугающе:

— Я все равно найду это место. Иришка, не отходи далеко, здесь иногда бродят медведи.

Борька затушил сигарету, но выбрасывать не стал, положил в пачку и спрятал за пазухой:

— Потом докурю, — буркнул он. — Шляются тут всякие.

Боком между ветвями протиснувшись в проход, на середину поляны вышел незнакомый парень. Ему было лет семнадцать-восемнадцать на вид, высокого роста, крепкого телосложения, светловолосый и чертами лица уже не мальчика.

Он осмотрел место и, подняв вверх руку, громко произнес:

— Ира. Смотри, не потеряйся. Я здесь. Кажется, я нашел это место.

Вскоре появилась и девушка. Небольшого роста, не толстушка, но крепко сбитая и с достаточно выразительными женскими формами тела.

— Ну как тебе? — спросил парень.

— Очень даже ничего. Прямо отдельная квартирка, только без крыши.

— А зачем нам крыша. Наша крыша, небо голубое… — пропел парень.

— А если дождь?

— Уже месяц, как ни одной капли.

— Да, но скоро осень.

— Ой, лучше не напоминай.

Он достал из холщовой сумки покрывало, развернул его, встряхнув, постелил на траве, и они сели.

Борька посмотрел на Мишку, сделал гримасу и вопросительно пожал плечами. Они толком еще не поняли, в какой ситуации оказались, но то, что удалиться незамеченными им вряд ли удастся, это уж точно.

— Уйду в армию, — продолжил парень. — Ты в институт поступила, учиться будешь. Вокруг тебя будет полно парней крутиться. Я не вынесу этого, — он посмотрел на девушку и отвернулся, словно она уже была в чем-то виновата.

— Александр, — девушка почему-то называла его именно так, положив свою ладонь на его плечо и, слегка толкнув, настоятельно заметила: — Ты очень горяч и ревнив. Так нельзя. Я хочу учиться. Надо учиться. Я же не виновата, что ты не поступил, будешь пробовать еще, после армии, я уверена, поступишь.

Он глубоко вздохнул:

— Да разве в этом дело.

— А в чем?

— Я буду там, понимаешь, где-то очень далеко, может, на Дальнем Востоке, а ты здесь. И ничего знать не буду, и ничего сделать не смогу.