Хамелеон - [8]

Услышав крик Джона, Делбой оторвался от экрана, и его лицо скривилось в усмешке.

— Что я вижу? — переспросил он. — Да ничего, кроме фото своей любовницы, самой страстной красавицы на свете.

Слова были произнесены с отчетливым истсайдским акцентом.

Джон рассмеялся.

— Угу. Может, как-нибудь поведаешь о любовных похождениях за кружкой пива. А пока меня интересует, есть ли у тебя мнение.

— Ты же меня знаешь, Валлаби, у меня всегда есть мнение по любому вопросу.

На Лондонской фондовой бирже Джон заслужил прозвище Валлаби, но не в честь одного из видов кенгуровых, а в честь австралийской команды регбистов с таким же названием, имевшей в то время поразительный успех.

— Тогда скажи, на что похожи сентябрьские опционы по сто десять?

Взглянув на монитор, Делбой ответил с преувеличенным фальшивым акцентом кокни. Маклеры, обратив внимание на разговор, навострили уши, и Джон с Делбоем были не прочь разыграть для них небольшое представление.

— А, эти. Только для тебя, Вал. Они выглядят на пятьдесят четыре-пятьдесят шесть, и мне сказали, что это лучшее предложение. А ты что хочешь, сын мой?

— Каковы их размеры? — спросил Джон.

Делбой задумался на мгновение.

— Если учесть, что это лучшее предложение, их можно будет сбрасывать по пятьдесят четыре размером примерно с гориллу, а покупать по пятьдесят шесть и больше размером с обезьянку.

Джон кивнул. Делбой имел в виду то, какое количество опционных контрактов на рынке будет покупаться или выставляться на продажу по определенной цене. Группа Джона уже внимательно следила за разговором. Они, как и все те, кто слышал этот странный обмен репликами, надеялись уловить крупицы ценной информации, однако их ставили в тупик незнакомые жаргонизмы далеких восьмидесятых. Именно на это и рассчитывали Джон и Дел. Так они могли выставлять напоказ свои опыт и уникальность и даже бахвалиться этим.

Теперь Джон уже открыто играл на публику.

— Как они выглядят на пятьдесят шесть, Дел?

— Сказать по-честному, Вал, если собираешься идти далеко, имеет смысл покупать, но я не уверен, что это твой размер, старина. На мой взгляд, мы имеем дело с волнистыми попугайчиками, а летают они совсем низко.

Джон удовлетворился ответом Дела и прекратил расспросы. Он повернулся к помощнику.

— Тони, будь добр, узнай, какими в среднем партиями предлагаются казначейские обязательства.

Тони снял трубку. Филлипс снова повернулся к Делбою.

— Делбой, почему бы тебе не рассказать всем этим молодым, наивным и необстрелянным мальчикам и девочкам, о чем мы с тобой говорили, а я тем временем взгляну на курс облигаций. Как-никак мы с тобой должны обучать новичков. Объясни им, что такое обезьяна.

— Ну хорошо, Валлаби, наверное, кто-то должен этим заняться. — Оба усмехнулись. — Как всем известно, обезьяна — это маленькая горилла; если быть точным, она вдвое меньше. А одна горилла, разумеется, равна двадцати Гавайям, ну а что такое Гавайи — всем известно. — Джон кивнул. — Итак, две обезьяны равны одной горилле, а одна обезьяна равна десяти Гавайям.

Итого «горилла» означала тысячу, «обезьяна» равнялась пятистам, а «гавайи», пятидесятый штат США, соответствовал пятидесяти.

Джон снова кивнул.

— Спасибо, Делбой, ты все растолковал лучше некуда. Ну а теперь можешь также объяснить моей команде, почему ты считаешь, что эти опционы — волнистые попугайчики?

— Естественно. Все дело в том, что они… — Делбой изобразил щебет австралийского попугайчика, — …чип-чип-чип.[1]

Зал дружно разразился смехом, но Джону уже надоела болтовня, и он, отбросив легкомысленный тон, снова заговорил на деловой ноте:

— Спасибо, Дел, но я, пожалуй, все же займусь облигациями, — Джон повернулся к Тони: — Будь добр, проверь, по какому курсу идут в среднем облигации доходностью пять и три восьмых процента со сроком погашения февраль две тысячи тридцать первого года. Меня интересует предложение, — резко добавил он.

Тони тотчас же связался с группой слежения за рынком в противоположном конце зала, выслушал ответ и прикрыл ладонью трубку телефона.

— Они предлагаются по сто девять и восемь тридцать вторых пакетами по сто и одиннадцать тридцать вторых пакетами по двести пятьдесят.

Начиная отвечать, Джон непроизвольно поднял правую руку и постучал себя по левому плечу, подчиняясь давней привычке. Жест восходил к работе по торговле опционами на старой Лондонской фондовой бирже и означал, что он будет покупать.

— Бери пакеты по двести пятьдесят по лучшей цене.

Тони молча выполнил инструкции босса и, закончив операцию, крикнул Джону:

— Пакеты по двести пятьдесят куплены по сто девять и одиннадцать тридцать вторых.

— Спасибо, Тони. Занеси их в реестр, на счет номер один.

Джон только что приобрел на двести пятьдесят миллионов долларов тридцатилетние государственные облигации правительства Соединенных Штатов и положил их на счет банка. Его рабочий день начинал набирать обороты.

Тони снова прижал трубку к уху.

— Долгосрочные контракты немного прочнее. Пакет по двести пятьдесят предлагается по сто девять и одиннадцать тридцать вторых.

— Опять же, бери их по тринадцать. — И снова правая рука Джона непроизвольно прикоснулась к левому плечу.