Хакон Сухая рука - [22]

Резко отвернувшись, он вновь увидел скальда, который, вытянув длинные ноги, тихонько трогал струны кантеле. Рядом с ним сидела девчонка с длинными волосами, которую Хакон уже встречал сегодня утром, и внимательно смотрела на него своими умными глазами.

Джесса, дочь Хорольфа. Подруга колдуна.

Она поманила его к себе.

Хакон помедлил; потом привычка взяла верх.

— Чем могу служить? — хмуро спросил он.

— Мне не надо служить, — засмеялась она. — Мы подумали, что ты будешь не против выпить немного вина.

Хакон с удивлением смотрел, как она наливает вино. Позолоченная чаша, украшенная рисунком по эмали — красные птички соприкасаются крылышками. Хакон неловко взял чашу левой рукой.

— Мы наблюдали, как ты смотришь на дружинников, — сказал скальд, звякнув струной. — Знаешь, у воина короткая жизнь.

— Зато гордая.

Они посмотрели на него. Джесса сказала:

— Мы думаем, ты молодец, что сумел спасти детей. Скули должен быть тебе благодарен, хотя по его виду этого не скажешь.

Хакон пожал плечами.

— Ты всегда у него работал? — Она говорила очень дружелюбно, и хоть этот вопрос был Хакону неприятен, он ответил:

— Не всегда. Я родился свободным. Но мои родители умерли, а дяде я стал не нужен, после того как… В общем, меня продали Скули в счёт долга.

Они замолчали.

«Я им противен, — подумал Хакон. — Вот и хорошо, пусть знают».

— А что с твоей рукой? — спросил скальд. — Ты её не чувствуешь?

— Да. — Хакон уже привык к таким вопросам. Левой рукой он поднял правую. — От кисти до самого верха ничего не чувствую. — Они не спросили, но он сказал: — Это наказание. За кражу.

Джесса вскинула на него глаза:

— Ты украл?

— Мне было пять лет. Когда к моему дяде приехали гости, я взял с тарелки немного еды. Важные гости. Меня побили, но она сказала, что этого недостаточно. Она сама придумала мне наказание.

Скапти встрепенулся:

— Она? Ты что, хочешь сказать, что…

— Да. Жена ярла. Колдунья. Она дотронулась пальцем до моей руки, и она превратилась в лёд. Боли не было, ничего не было, но с тех пор я перестал чувствовать руку. А она смотрела на меня и смеялась. Я её хорошо запомнил, а теперь, увидев того беловолосого, словно увидел её во второй раз. — Он встал. — Это сделала мать вашего друга, госпожа.

Джесса нахмурилась:

— Со своим сыном она поступила ещё хуже. Не надо его обвинять.

Хакон кивнул:

— Но он её сын. В нём течёт её кровь, в нём заключена её сила. — И, вспомнив слова Видара, насмешливо добавил: — Вы не можете не замечать этого!

Глава семнадцатая

Скользя и скользя, в клубок совьётся змея.

Джесса постучала в деревянную дверь, и Брокл ей открыл. — Заходи, — отрывисто бросил он. Маленькую комнату освещал только свет очага. Ставни были полуотворены; в темнеющем синем небе начали загораться звёзды.

Кари сидел на полу, обхватив колени руками. Его глаза были закрыты.

— Он спит? — прошептала Джесса. Но Кари посмотрел на неё и сказал:

— Нет. Немного устал. Садись, Джесса. Брокл занял почти всю скамью, поэтому Джесса села на пол, привалившись спиной к его коленям. В уютном тепле комнаты говорить никому не хотелось, поэтому они некоторое время молчали, и всё же Джесса почувствовала какое-то напряжение, словно перед её приходом те ссорились, хоть в это и трудно было поверить.

Кари смотрел в очаг. Блики огня дрожали на светлых волосах мальчика.

— Ты что-нибудь видишь? — нетерпеливо спросила Джесса.

— Пока нет. Подожди ещё немного.

Джесса с довольным видом взглянула на Брокла, но её радость тут же улетучилась, когда она увидела, как он смотрит на Кари; такого тоскливого взгляда она не видела у Брокла никогда. Потом ей стала ясна причина.

Вокруг запястья Кари, полускрытая рукавом, была завязана узкая полоска змеиной кожи.

Джесса узнала её сразу и ужаснулась.

Такой браслет носила Гудрун. Два года назад колдунья сняла его со своей руки и швырнула на пол — как напоминание о её власти и долгом и страшном правлении.

— Храни его, — сказала она тогда.

Но Кари выбросил этот браслет, запер в глубоком подземелье, в сырой каморке, где ребёнком провёл много лет; ребёнком, который не умел ни говорить, ни ходить, не знал, что такое люди и что такое свежий воздух. Джесса подумала, что с тех пор этот браслет так и лежал там.

А сейчас?

Мысли стремительно сменяли одна другую. Значит, он туда ходил. Открыл комнату и вынул браслет из золы… но зачем? Зачем ему это нужно? Джесса пыталась перехватить взгляд Брокла, но он не смотрел на неё. Его прежняя весёлая улыбка пропала; она никогда не видела его таким несчастным. Джесса снова взглянула на браслет. У Кари, несомненно, была на это причина. Нельзя позволять себе думать о плохом, нельзя. Кари не Гудрун.

— Смотри! — внезапно сказал ей Кари, и она быстро перевела взгляд на огонь, где что-то задвигалось. Что-то расплывчатое. За кусками торфа и чёрными углями показались тени, но Джесса не могла разглядеть, что это. И вдруг ясно увидела Гудрун.

Колдунья смотрела на них, словно с поверхности лужи или озерка, сквозь мелкую рябь на воде было видно её лицо и серебристые волосы, на голубом, как лёд, платье вспыхивали кристаллы льда и снежинки. Она говорила, и Джесса слышала её слова внутри себя, в самых ушах, да так ясно, что потрясла головой.