Гвардеец Бонапарта - [104]

Спустя немного времени, поле оказалось усеяно обломками английских орудий, окровавленным тряпьем и обломками зарядных ящиков.

За артиллерийской дуэлью внимательно наблюдали американские солдаты и, когда вражеские батареи оказались подавленными, то тут то там ополченцы и их союзники индейцы-чоктавы, стали переходить в контратаку. Начались рукопашные схватки и, наконец, англичане начали отступать, потеряв сотни убитых.

Доминик задумчиво потер себе шею.

– Похоже, генерал Пакенхем достаточно с нами наигрался. В следующий раз он бросит против наших жалких трех тысяч, весь свой корпус и знаете, друзья мои, скажу вам прямо – от исхода нашей битвы зависит судьба Соединенных Штатов.

Глава 25

– Похоже, племянничек, твой будущий тесть попал в крупную переделку, – сказал Ренато Белуши, выныривая из ночного тумана в расположение третьей батареи. При свете фонаря Доминик увидел, что во рту у Белуши торчала неизменная сигара, правда на этот раз незажженная.

– Я думал Этьен в городе охраняет рынок, – произнес Доминик, – а что там с ним стряслось?

– Да захотелось ему, понимаешь ли, в герои. Кажется, он поплыл по реке на пироге, чтобы присоединиться к нам, по пути в темноте заблудился и пристал к берегу, как раз возле плантации Вилье. Наши лазутчики говорят, что там его и взяли. Сейчас он сидит у англичан спеленатый, как младенец.

– Лаура знает?

– Еще нет, однако, сам понимаешь, – шила в мешке не утаишь.

– Да уж, – буркнул Доминик и вполголоса выругавшись, начал снимать одежду.

– Ты что, что ты, черт побери, ты что собираешься пойти утешать свою мадемуазель своей колотушкой в такое время?

– А, иди ты, – раздевшись догола, Доминик зачерпнул грязи и начал намазывать все свое тело до тех пор, пока не стал черным как ночь.

– Посмотри там в моем мешке, дядя, где-то там у меня есть кожаные трусы. – Прицепив на пояс кортик и захватив шпагу, Юкс сказал: – Пойду выручать этого храбреца. Надо же вытащить его оттуда.

Ренато раскурил сигару и, выпустив дым в ночную темень, нагнулся к мешку Доминика, чтобы найти его кожаные трусы. Отыскав их Белуши повернулся к племяннику.

– Помощь нужна?

– А ты что, предлагаешь свою?

– Да нет, но может кто-нибудь еще захочет помочь.

С Домиником пошел Сент Джон. Они миновали темную кипарисовую рощу, прошептали пароль передовым постам, состоявшим из индейцев, и вскоре оказались на территории занятой врагом. В кронах деревьев шуршали ночные животные, птицы. Где-то недалеко, в речной заводи, плескались аллигаторы, прямо перед ними с ветки дерева, глухо заворчав, спрыгнула рысь и исчезла в ночи. Костры английского лагеря стали видны сквозь ночной туман. Бесшумно, словно призраки, мужчины переползали от дерева к дереву все ближе и ближе подбираясь к английским аванпостам. Впереди внезапно зажегся огонек спички, это английский часовой зажег ее и стал раскуривать трубку. Едва заметного огонька все-таки хватило Доминику и Сент Джону, чтобы рассмотреть мушкет часового, стоявший возле дерева.

– Вот идиот, – еле слышно прошептал Доминик и двинулся к англичанину.

– Дай я, – произнес Сент Джон и, стремительно прыгнув вперед; тут же ударил солдата в челюсть своим тяжелым кулаком. Англичанин, как подкошенный рухнул на землю. Вдвоем они оглушили его и крепко связали, привязав к дереву, чтобы тот невзначай не скатился в речную протоку.

Низко пригнувшись к земле, Доминик осторожно вышел из зарослей прибрежного кустарника на равнину, за ним последовал Сент Джон. Ноги обоих мужчин были окутаны тростниковыми связками так, что теперь они могли совершенно бесшумно продвигаться от костра к костру. Они прошли через весь лагерь, но Этьена нигде не обнаружили.

Под прикрытием густого тумана спасатели решили углубиться дальше в расположение неприятеля. Несколько раз, при появлении английских солдат им приходилось падать на землю и ждать, пока опасность их минует. Английский лагерь тихо и безмятежно спал, туман сгущался, и тогда Сент Джон и Доминик решили подойти к самой речной дамбе.

– Да разве найдешь его в такой темноте! – прошептал Сент Джон, – как мы его отыщем?

– А вот как, – сказал Доминик, – следуй за мной и делай как я.

– Все что хотите месье Юкс.

– Индейцы! – громко закричал по-английски Доминик. – О, боже, помогите нам, их тут сотни!

Сент Джон тоже издал дикий воинственный вопль и швырнул палку в ближайший костер. Вверх взлетели тысячи искр. Солдаты вскакивали охваченные внезапным ужасом, ругались на чем свет стоит и спешно начали забрасывать землей костры. Несколько человек разрядили в воздух свои мушкеты, кто-то очевидно выстрелил просто в темноту, закричали раненые, и от этого паника еще больше усилилась, а Сент Джон и Доминик продолжали бежать, под прикрытием тумана, время от времени издавая леденящие кровь жуткие вопли. Паника разрасталась, раненых становилось все больше. Возле речной дамбы Доминик внезапно услышал, как кто-то ругается по-французски, и они сразу бросились на звук. Возле костра, связанный по рукам и ногам; лежал Этьен Шартье. Два человека охранявшие его, стояли тут же, но чуть-чуть поодаль и громко проклинали начальство, индейцев и эту войну, в которой им приходилось жертвовать собой неизвестно ради чего.