Густав Лаваль - [23]

Директор «Сепаратора» Иона Бернстрем

В это время фирма братьев Грохам уже перебралась в Стокгольм со своей главной конторой. Бернстрем проработал у приютившей его фирмы до 1877 года, когда ему удалось организовать собственное машиностроительное предприятие, которое очень быстро завоевало себе известность.

В качестве руководителя предприятия он познакомился с Лавалем и Ламмом, вынужденными за неимением своих мастерских еще давать заказы на сепараторы различным заводам.

Бернстрем своей энергией, аккуратностью, сообразительностью и необычайным практическим чутьем совершенно очаровал Лаваля, и когда перед правлением «Сепаратора» встал вопрос о новом директоре, Лаваль предложил занять это место Бернстрему.

Бернстрем, искавший дела, которое могло бы поглотить весь неисчерпаемый запас его энергии и дать в его руки состояние, согласился и в мае 1887 года занял директорский пост. Уже через девять месяцев он получил всю исполнительную власть и почувствовал себя пожизненным диктатором предприятия.

Добившись решения правления об увеличении капитала путем выпуска новых акций и реализовав их, Бернстрем прочно обосновался в Кюнгсхолмене, скупив за бесценок разорившиеся предприятия Гундберга, а затем взялся за организацию сбыта сепараторов. Как и для Ламма раньше, для него было ясно, что будущее «Сепаратора» всецело зависит от расширения рынка сбыта и уничтожения конкурентов, появившихся повсюду в большом количестве.

Сепараторы, к тому же изготовлявшиеся очень добросовестно, являлись товаром, который покупался каждым фермером и крестьянином раз на всю жизнь, ибо он мог служить очень долгое время. Это значило, что, насытив тот или другой рынок, предприятие должно было лишиться дальнейшего спроса и очутиться лицом к лицу с кризисом, грозившим полным крахом. Избежать кризиса можно было только постоянным расширением рынка сбыта и одновременным уничтожением местных конкурентов.

По этому пути и пошел Бернстрем.

Веселый, любезный, улыбающийся, невысокий, проворный, живой человек в сером костюмчике, днем и ночью высчитывавший барыши остро отточенным карандашиком, оказался прекрасным руководителем «Сепаратора». Прежде всего он занялся организацией огромной сети агентов, распространявших по всем странам машины Лаваля. В этом деле он дошел до совершенной виртуозности, которая и не снилась Ламму, положившему начало агентуре.

Бернстрем разослал специальных уполномоченных для ознакомления с местной агентурой. Хорошо проинструктированные директором, эти уполномоченные не только учили агентов, как действовать, они собирали о них самые разнообразные справки и составляли на каждого своего рода послужной список, в который вносились отметки не только о каждой проданной машине, но о каждом шаге агента.

— Это наши друзья, — говорил Бернстрем, — мы должны обращаться с ними, как с друзьями. Запомните это!

И каждый такой друг, в какой бы глуши он ни находился, существовал под неусыпным «дружеским» наблюдением Бернстрема. Если агент продавал машину, он получал комиссионное вознаграждение. Когда число проданных сепараторов достигало пяти, он получал награду сверх комиссионных. Продав десяток, он выделялся уже в особый разряд штатных агентов и получал жалованье, и затем переходил в группу уполномоченных, ведавших агентами целого района.

Уполномоченные, объезжавшие агентов, не только привозили им плакаты, каталоги и проспекты, они являлись с подарками, они завтракали и обедали с ними в лучших гостиницах, водили их в театр и вели себя совершенно как «сердечные друзья», так как это входило в коммерческие планы Бернстрема.

За обедом, вовлеченный в дружескую беседу, какой-нибудь Ганс Шульц из глухой прусской деревушки рассказывал «другу» из Стокгольма о всех своих личных и семейных делах. Многое из этой беседы, вернувшись в свой номер, уполномоченный записывал себе в книжку, чтобы доложить потом Бернстрему.

И вот в результате такой организации Ганс Шульц однажды, садясь за свой свадебный стол, вдруг получал неожиданно телеграмму:

«Сердечно приветствую новобрачных. Бернстрем».

А когда у растроганного Ганса Шульца рождался ребенок, усатый почтальон останавливался у калитки его домика и, сопровождаемый лаем собаки, широко улыбаясь, вручал Гансу Шульцу маленький, хорошенький ящичек, на котором красовались знаки фабричной марки «Сепаратора» и штемпеля Стокгольма.

Порозовевшая от волнения жена Ганса вскрывала ящичек дрожащими руками и получала в подарок от Бернстрема чудесный кружевной чепчик, рубашечки и одеяльце для новорожденного.

С этого момента супруги Шульц становились истинными друзьями Бернстрема. Они сражались со своими односельчанами за сепараторы Бернстрема, точно это было их кровное дело, они готовы были идти за Бернстрема в огонь и в воду. Этого-то только и добивался Бернстрем.

Фабрика сепараторов в Стокгольме при Бернстреме

Прошло немного лет, и вот уже не оставалось в мире ни одного более или менее заметного на карте города, где в лучшей гостинице, в шикарнейшем номере не появлялся бы время от времени со своими чудовищно яркими плакатами обязательный представитель акционерного общества «Сепаратор», объезжавший своих «друзей» и покупателей.