Гула Камакри. Легенда о проклятом таборе - [10]

– Теперь ясно, Рамиль, кто ты на самом деле. За дуру меня держишь. – Она схватила свою сумку и убежала.

Конечно, я знал, что она скоро отойдёт. Начнёт присылать десятки голосовых сообщений. (Писать ей всегда лень.)

Я ещё немного посидел, потупил в телефон и отправил Анне голосовуху: «Дев. Звательный падеж – Девла. Так по-цыгански “Бог”».

«Что такое звательный падеж?»

Приехали. Нам это на русском рассказывали в третьем, кажется, классе. Просто для расширения кругозора. Старинный такой падеж. Но в русском, кажется, сохранился только как раз для слова «Бог»: «Бог – Боже, Дев – Девла».

Звательный падеж в итоге и помирил нас.

Гораздо хуже было то, что произошло потом в школе.

Минаков из нашего класса всю следующую неделю приставал к Анне, предлагал встречаться.

– Ань, ну я тебя реально люблю. Я вчера полночи тебя целовал.

– Буэ, Минаков! – шарахалась Анна. – Совсем, что ли?

Над ним не ржал только ленивый. Каждый говорил, что думает о его феноменальной приставучести, но Минаков не мог остановиться.

Историчка, всегда отрешённая, как цапля на болоте, превращалась в истеричку, как только наш класс заходил в её кабинет:

– Василия Шуйского свергли в 1610 году и насильно постригли в монахи. К власти пришла Семибоярщина. Записываем: «Семибоярщина». А Влад всё равно не запишет, так и будет ковырять свои прыщи, как будто мать его отвести в кожно-венерологический диспансер не может.

В этот момент все чуть от хохота под парты не скатились.

– Влад, тебя тоже пора в монахи постричь! – вякнул зачем-то я. – Да ты вообще какой-то волосатый. Давай тебе на парикмахера сбросимся!

– Да что же это такое! – учительница сняла очки, протёрла стёкла тряпочкой, а затем достала из сумки тонометр. – Прости, Влад, что-то у меня давление сегодня. Но дерматолог тебе нужен. Да… Семибоярщина – это правительство, состоявшее из семи бояр во главе с самым знатным из них князем Фёдором Ивановичем Мстиславским. Хотя бы одного запомнили, только Волина и Деревянко опять выучат, а остальные сычами будут сидеть, как в классе коррекции.

– Историчка вышла из зоны комфорта. Отращивала, отращивала дзен и резко сдалась, – сказал вслух Денис.

Все сдержанно похрюкивали от смеха.

– Ну ты посмотри, какое хамство! Приличные дети пришли в пятом классе, через два года не узнать! Распоясались до неузнаваемости! Половое созревание у них!

– А у вас тогда что? Увядание? – ответил Денис.

На словах «половое созревание» мы начали ржать в голос.

Ладно бы ещё Минаков… Кое-кто вдруг выдал, что у него уже два дня запор, а ещё кое-кто признался, что следит, как переодевается наша физручка-фитоняшка.

Всю неделю никто не понимал, что происходит. Все чувствовали, что общаться не очень приятно. Особенно в присутствии Анны. От неё просто стали шарахаться. Минаков вообще пробил дверь в ванную от злости. Он сам об этом рассказал.

Анна поняла, что ситуация вышла из-под контроля. У неё и родители уже ругались каждый вечер.

– Слушай, – сказал я, – это и не искренность, и не такая уж правда. What’s the catch? Мы ведь все теперь говорим то, что думаем, а не то, что хотим сказать. Улавливаешь разницу? Это же недержание какое-то! Человек может подумать: «Вот ты гад», но потом сдержаться и вслух сказать: «Я с тобой не согласен». Что из этого правда? Давай уже ныряй куда-нибудь и разберись с этим своим даром.

Кстати, у тебя заросли дырки в ушах, ты заметила? Как они могли так быстро зарасти без следа?

Глава 7

К следующему попаданию в междумирье Анна подготовилась основательно. Она всерьёз собралась нырять в бассейн в длинном красном платье, в котором выступала год назад на фламенко, в туфлях и с какими-то косами на голове – то ли французскими, то ли бельгийскими, не запомнил. Отцепила один ряд от мониста (всё сразу нивашам отдавать жалко) и сделала из него браслет. Платье оказалось Анне маловато, и она всю дорогу от дома до бассейна ныла, что растолстела и пора сбросить пять килограммов. А я, как ни старался молчать, зудел, что идиотские переживания на пустом месте и бесят меня в Анне больше всего.

В этот раз мы всё тщательно обдумали. Решили, что Анне лучше попросить дар превращения в другого человека. В любого учителя можно превратиться же! В любого ютубера или тиктокера с миллионами подписчиков! Да хоть в президента!

На улице потеплело: оттепель, ранняя обманчивая весна. За последнюю неделю от снега остались только чёрные кочки, точно он обуглился на солнце. Мокрая земля во дворе превратилась в минное поле из собачьих кучек. Попробуй проберись между ними и не принеси домой сюрприз! В детстве я эти лепёшки каждый день притаскивал на ботинках после прогулки.

– Сколько же они за зиму навалили опять! – проворчала Анна.

– Удобрения, – ответил я. – Нормально. Всюду жизнь.

Ладно, было кое-что и поприятнее: вдоль нашего дома появились островки с полосатыми крокусами (бутонами). Значит, скоро выползут маленькие, зелёноголовые, как змеёныши, тюльпаны. Под окнами Светланы Викторовны начал проклёвываться её ботанический сад. Я замечал, что Светланы Викторовны встречаются довольно часто. Примерно в каждом двадцатом доме, если судить по нашему району. Фанатки озеленения, которым явно мало дачи. А может, дачи у них вообще нет, а возделывать землю хочется. Древний инстинкт, как считает моя тётя. Она переселилась вместе с дядей в деревню, «ближе к земле», и теперь ведёт блог про натуральное хозяйство. «Поместье Салахидиновых. Опыт переселения в деревню».