Гудбай, Россия - [76]

Поскольку описанные особенности этих крыс имели некоторые черты, общие для шизофрении и депрессии, Виктор предполагал, что эти крысы представляют модель биологического радикала, общего для обеих патологий в рамках представлений о так называемом «едином психозе». Это было очень созвучно моим представлениям об определенном единстве биологической основы эндогенных психозов. Мы быстро подружились, у нас было редкое взаимное ощущение, что мы знакомы «с давних пор». Однажды, когда у меня дома мы обсуждали возможные темы для сотрудничества, Виктор озабочено произнес:

— Ты знаешь, Миша, у меня запланирована монография в издательстве «Наука», и ее скоро надо сдать в печать, а я за нее еще не брался. Нет ли у тебя какой-либо хорошей идеи?

— Чтобы у тебя другого горя больше не было, — ответил я не задумываясь.

— Ну так излагай! — Лицо Виктора оживилось, и умные глаза заблестели больше, чем обычно. Слушатель он был редким.

— Есть простая и реальная идея. Мы применим биологический подход к пониманию природы эндогенных психозов и других нервно-психических расстройств. В рамках такого подхода ты опишешь свои модели на крысах, а в соседних главах будут данные по исследованиям больных психозами и эпилепсией. Правда, такие взгляды в нашей стране считаются крамольными.

— Очень интересно, но кто, кроме нас с тобой, может представить серьезные материалы на такую тему?

— Ну, это моя забота. Я познакомился в Суздале с двумя талантливыми психиатрами (оба работают над докторскими диссертациями), которым эта тема очень близка. Один из них, Коля Корнетов, уже работает в нашем институте, а другой, Виктор Самохвалов, из Симферополя. Я поговорю с ними. Когда надо сдать книгу в печать?

— Через 7–8 месяцев. Ты можешь набросать ее подробный план? — спросил Виктор.

— Дай мне пару недель, и мы обсудим предварительный вариант. Идет?

— Миша, ты меня заинтриговал и снял тяжелый камень с души. Давай за это выпьем.

Кто бы возражал, только не я. Мы выпили за наш совместный проект, за будущих соавторов, за «южную школу» психиатров и многое другое. Виктор уехал обнадеженный.

Назавтра я поговорил с Колей Корнетовым. Его соблазнять не надо было, он сам был полон похожими идеями, равно как и Виктор Самохвалов. Присоединился к нашей группе и Генрих Залевский, руководитель лаборатории психологии нашего института. После переписки с Виктором сложился следующий формат монографии.

Оглавление

Глава 1. Проблемы клинической генетики шизофрении (М. С. Рицнер)

Глава 2. Генетический анализ клинических и электроэнцефалографических проявлений эпилепсии (М. С. Рицнер)

Глава 3. Экспериментально-генетические исследовании патологических форм поведения у животных (В. Г. Колпаков)

Глава 4. Взаимоотношения между эндогенными психозами у человека (М. С. Рицнер)

Глава 5. Взаимоотношения между типами реагирования у животных (В. Г. Колпаков)

Глава 6. Эволюционно-биологический аспект фиксированных форм поведения (Г. В. Залевский)

Глава 7. Полиморфизм клинических проявлений шизофрении в стационарной и динамической моделях (Н. А. Корнетов и В. П. Самохвалов)

Глава 8. Эволюционно-биологическая концепция патологических форм поведения человека (В. Г. Колпаков и М. С. Рицнер)

Глава 9. Филогенетический принцип в анализе, психопатологии шизофрении (В. П. Самохвалов)

Глава 10. Отношение эволюционно-биологического подхода к другим гипотезам (В. Г. Колпаков)

Глава 11. Типология невербального поведения больных шизофренией (В. П. Самохвалов и Н. А. Корнетов)

Глава 12. Модели психических заболеваний (В. Г. Колпаков и Ц. П. Короленко)

Через семь месяцев рукопись была готова. Как Виктор смог получить все разрешения на публикацию такой книги, в том числе в АМН СССР, я себе до сих пор не представляю. Но после всех перипетий книга вышла из печати в красной твердой обложке: Генетические и эволюционные проблемы психиатрии // В. Г. Колпаков, М. С. Рицнер, Н. А. Корнетов, В. П. Самохвалов, Г. В. Залевский, Ц. П. Короленко. Новосибирск: Наука, 1985. 254 с.

Как и ожидалось, эта монография наделала немало шума в психиатрических кругах и воспринималась некоторыми как вызов советской психиатрии. Книга действительно была необычной как по своему содержанию и подходам, так и по составу авторов. Мы с Виктором написали предисловие, чтобы как-то смягчить недовольство психиатрической элиты. Что касается авторов, то ни один из нас не занимал такого положения в иерархии советской психиатрии, которое позволяло «перетряхивать» теоретический базис этой дисциплины. Среди нас не было профессоров. Московские корифеи психиатрии были возмущены вольнодумством авторов, но ничего поделать с нами и с «красной» книжкой не могли. После выхода монографии в свет Виктор успешно защитил докторскую диссертацию.

Минуло более 30 лет после ее публикации. К моему удивлению, ее до сих пор цитируют, находя для себя что-то полезное. Ну а сами авторы давно стали профессорами и экспертами в своих направлениях. Вот только, к сожалению, Виктора Колпакова с нами уже нет. Он был не только профессионалом мирового уровня, но и обаятельным человеком, владел японским языком и был знатоком японской культуры. Время, проведенное с ним, незабываемо.