Грязными руками - [20]
Бывает, тебе поручили деликатное дело, ты из кожи вон лезешь, чтобы его выполнить, а затем, когда все на мази, оказывается, что над тобой подшутили и настоящее дело поручено другим.
Жессика. Замолчи! Зачем им знать о наших семейных дрязгах?
Уго. Семейных дрязгах? Ха! (Расплывается в улыбке.) Вот женщина!
Жессика. Это он обо мне. Он уже два года меня попрекает, что я ему недостаточно доверяю.
Уго(Слику). Вот голова, правда? (Жессике.) Да, ты мне не доверяешь. Или доверяешь?
Жессика. По крайней мере, не сейчас.
Уго. Мне никто не доверяет. Может, я физиономией не вышел. Скажи, что ты меня любишь.
Жессика. Не при них.
Слик. Да не обращайте на нас внимания.
Уго. Она меня не любит. Она не знает, что такое любовь. Она ангел. Соляной столб.
Слик. Соляной столб?
Уго. Нет, я хотел сказать, ледяная статуя. Приласкай ее, она растает.
Жорж. Брешешь!
Жессика. Пошли домой, Уго.
Уго. Погоди, я дам Слику один совет. Нравится он мне, Слик, я его люблю, потому что он сильный и ни о чем не думает. Хочешь совет, Слик?
Слик. Валяй, куда денешься.
Уго. Слушай, не женись слишком рано.
Слик. За меня не беспокойся.
Уго(который начинает пьянеть). Нет, послушай: не женись молодым. Понимаешь, о чем я? Не женись слишком рано. Не бери на себя то, что тебе не по силам. Иначе потом не развяжешься. Все так запутано. Может, вы заметили, молодым быть нелегко. (Смеется.) Деликатное дело. Что тут деликатного, скажи на милость!
Жорж. Какое такое дело?
Уго. Ага! Мне дали одно поручение.
Жорж. Какое?
Уго. Они хотят заставить меня разговориться, но попусту теряют время. Я непроницаем. (Смотрится в зеркало.) Непроницаем! Лицо, начисто лишенное выражения. Лицо как у всех. А ведь все должно быть написано на лице, боже ты мой. Все без исключения.
Жорж. О чем ты?
Уго. О моем деликатном поручении.
Жорж. Слик?
Слик. Хм...
Жессика(спокойно). Не ломайте себе голову. Он хочет сказать, что я жду ребенка. И он смотрится в зеркало, чтобы понять, похож ли на отца семейства.
Уго. Вот оно! Отец семейства! Точно. В точку попала. Я - отец семейства. Мы с ней понимаем друг друга с полуслова. Непроницаемый вид. А должно быть видно, что я... будущий отец семейства. По какому-нибудь признаку. По выражению лица. По биению сердца. (Пьет.) А Хёдерера мне жаль. Говорю вам, он бы мог мне помочь. (Смеется.) Скажите на милость, они там наверху болтают, а Леон обманывает противную рожу Карского. А вы все дубины. Стреляйте в меня.
Слик(Жессике). Пареньку не надо было пить.
Жорж. Он не умеет.
Уго. Говорю, стреляйте. Делайте свое дело. Послушайте: отец семейства никогда не бывает настоящим отцом семейства, а убийца - настоящим убийцей. Это игра, понимаете? А вот мертвец - всегда настоящий. Быть или не быть, слыхали? Вы же меня понимаете. Я могу быть только мертвецом, владельцем трех аршинов земли. А остальное - все комедия. (Внезапно останавливается.) И это комедия. Все эти разговоры. Все, что я говорю. Может, вы решили, что я отчаялся? Отнюдь нет - я разыгрываю отчаяние. Как тут остановишься?
Жессика. Может, пойдем?
Уго. Погоди. Нет. Не знаю... Как бы решить, хочу я или нет?
Жессика(наливая стакан). Тогда выпей.
Уго. Ладно. (Пьет.)
Слик. Вы что, споить его решили?
Жессика. Так он скорее угомонится. Надо чуть-чуть подождать.
Уго выпивает стакан. Жессика вновь его наполняет.
Уго(опьянел). О чем это я? Об убийстве. Мы с Жессикой знаем, что это такое. Дело в том, что внутренний голос не умолкает. (Стучит себя по лбу.) А мне нужна тишина. (Слику.) У тебя, небось, в голове спокойно - ни звука, черная ночь. Что это вы забегали? Не смейтесь, я знаю, что я надрался и что я вам противен. Скажу одно: никому не пожелаю быть в моей шкуре. Нет- нет. Плохая у меня шкура. Да не крутитесь вы! Главное, поджечь фитиль. Кажется, что это очень просто, но я никому не пожелаю. Фитиль, в нем все дело. Поджечь фитиль. И все подорвутся, и я вместе со всеми, алиби не понадобится - тишина и спокойствие. Если только мертвецы не ломают комедию. Подумайте, вдруг ты умер и узнал, что мертвецы-то на поверку живые и только притворяются мертвыми. Помрем - увидим. Вот только фитиль нужно поджечь. Это психологически важно. (Смеется.) Не кружитесь вы так, ради бога. Я тогда тоже покружусь. (Пытается кружиться и падает на стул.) Вот плоды буржуазного воспитания.
У Уго болтается голова. Жессика подходит и смотрит на него.
Жессика. Довольно. Помогите мне отнести его в постель.
Слик смотрит на нее и чешет в затылке.
Слик. Разболтался ваш муженек.
Жессика(смеясь). Вы его еще не знаете. Все, что он мелет, не имеет никакого значения.
Слик и Жорж поднимают его за плечи и за ноги.
ЗАНАВЕС
Картина пятая
В пристройке.
Уго лежит в постели, под одеялом, полностью одетый. Он спит беспокойно и стонет во сне. У изголовья неподвижно сидит Жессика. Когда он в очередной раз стонет, она встает и идет в ванную. Слышно, как она пускает воду. За оконной шторой прячется Ольга. Она раздвигает шторы, высовывается. Подходит к Уго, смотрит на него. Уго стонет. Ольга взбивает подушку, поддерживая ему голову. В это время возвращается Жессика и смотрит на них. В руках у нее мокрый компресс.
СЦЕНА I
«Тошнота» – первый роман Ж.-П.Сартра, крупнейшего французского писателя и философа XX века. Он явился своего рода подступом к созданию экзистенционалистской теории с характерными для этой философии темами одиночества, поиском абсолютной свободы и разумных оснований в хаосе абсурда. Это повествование о нескольких днях жизни Антуана Рокантена, написанное в форме дневниковых записей, пронизано острым ощущением абсурдности жизни.
Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году. В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни. Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…
В первой, журнальной, публикации пьеса имела заголовок «Другие». Именно в этом произведении Сартр сказал: «Ад — это другие».На этот раз притча черпает в мифологии не какой-то один эпизод, а самую исходную посылку — дело происходит в аду. Сартровский ад, впрочем, совсем не похож на христианский: здание с бесконечным рядом камер для пыток, ни чертей, ни раскаленных сковородок, ни прочих ужасов. Каждая из комнат — всего-навсего банальный гостиничный номер с бронзовыми подсвечниками на камине и тремя разноцветными диванчиками по стенкам.
За городскими воротами, зашагав прочь от Аргоса, странствующий рыцарь свободы Орест рано или поздно не преминет заметить, что воспоминание о прикованных к нему взорах соотечественников мало-помалу меркнет. И тогда на него снова нахлынет тоска: он не захотел отвердеть в зеркалах их глаз, слиться с делом освобождения родного города, но без этих глаз вокруг ему негде убедиться, что он есть, что он не «отсутствие», не паутинка, не бесплотная тень. «Мухи» приоткрывали дверь в трагическую святая святых сартровской свободы: раз она на первых порах не столько служение и переделка жизни, сколько самоутверждение и пример, ее нет без зрителя, без взирающих на нее других.
"Дороги свободы" (1945-1949) - незавершенная тетралогия Сартра, это "Возраст зрелости", "Отсрочка", "Смерть в душе". Отрывки неоконченного четвертого тома были опубликованы в журнале "Тан модерн" в 1949 г. В первых двух романах дается картина предвоенной Франции, в третьем описывается поражение 1940 г. и начало Сопротивления. Основные положения экзистенциалистской философии Сартра, прежде всего его учение о свободе, подлинности и неподлинности человеческого существования, воплощаются в характере и поступках основных героев тетралогии. .
Книга «Экзистенциализм — это гуманизм» впервые была издана во Франции в 1946 г. и с тех пор выдержала несколько изданий. Она знакомит читателя в популярной форме с основными положениями философии экзистенциализма и, в частности, с мировоззрением самого Сартра.