Грустное кино - [72]
Молодой человек сонно покачал головой.
– Ничего я им не могу сказать, папик, – пробормотал он. – Я их парень. А потом, я, типа, врубаюсь в этих вьетконговских чуваков – они крепко там держатся, разве нет?
Лис с тревогой оглядел салон, убеждаясь, что никто не подслушивает.
– Пожалуйста, Дэйв, бога ради, больше такого не говори. Разве что в шутку.
Молодой человек устало улыбнулся.
– То же самое ты мне и про траву говорил, – напомнил он агенту, – вспоминаешь?
Лис скорчил кислую рожу.
– Хорошо-хорошо, насчет травы я ошибался. На траве мы сделали колоссальную рекламу, признаю. Но ведь у них там злоебучий флаг Вьетконга, черт побери! Проклятье, мы же с этими пиздоглазыми воюем!
Дэйв пожал плечами.
– Я всегда за обездоленных – знаешь, типа Давида в «Давиде и Голиафе»? То есть я врубаюсь в обездоленных… раньше я и сам таким был – вспоминаешь?
Самолет выполнил резкий левый поворот и остановился.
– Шутишь?! – сказал Лис и потянулся через проход разбудить Дебби – с излишней нежностью, одновременно умудряясь задеть прикрытую кашемиром грудь без лифчика и сонный сосок – при этом без всякой паузы продолжая высказывать Дэйву свою укоризну: – Год назад я не мог заплатить киностудии, чтобы она тебя сняла! А теперь ты на вершине, и именно там я хочу тебя поддерживать!
Они начали вставать, и молодой человек негромко рассмеялся, качая головой.
– Не ты, папик… – Большим пальцем он указал в сторону толпы. – Вот они будут поддерживать меня на вершине.
Лис пожал плечами и кивнул.
– Ладно, задира, это твой красный велосипед.
– Лады, – отозвался молодой человек, улыбаясь и кивая в знак согласия.
Когда они вышли из самолета, он немного постоял, подняв одну руку со «знаком мира» из указательного и среднего пальцев в форме римской пятерки, а затем стал медленно поворачиваться, точно папским благословением, осеняя этим знаком всю толпу.
В стороне от главной группы находилась другая, более эксцентричная – человек двадцать так называемых «крейзи». Они размахивали черным анархистским флагом и двумя плакатами: «ДОЛОЙ ТРУСЫ!» и «ЭДИПУ ОТСОС!». «Крейзи» также были красочно разодеты, а некоторые к тому же носили защитные шлемы, словно готовясь к бунту; девушки там были по пояс голыми. Каждые несколько минут вся группа выкрикивала пару-другую боевых кличей на индейский манер – совсем как женщины в «Битве за Алжир» [38]. Затем они начинали в диком неистовстве подпрыгивать, точно на пружинах, выбрасывая вверх сжатые кулаки в салюте «Черных пантер» [39], после чего неподвижно замирали до очередного выплеска.
– Что с ними такое? – кривя физиономию в мучительном испуге, спросил Лис.
– Занимаются своим делом, приятель, – мягко объяснил Дэйв и кивнул, подчеркивая идеальное понимание.
Лис тоже кивнул, но несколько иначе, и, бросив взгляд на молодого человека, отвернулся. Лицо его выражало усталое презрение. В действительности его подлинную и искреннюю заботу в данный момент (а также во все остальные моменты) составляли вовсе не юные Дэйв и Дебби, а его главная, приоритетная клиентка Анджела Стерлинг, стоимостью миллион с лишним за картину. Энджи «безоговорочно» запретила Лису приезжать в Лихтенштейн, вынуждая его таким образом прибегнуть к этой жалкой, почти недостойной уловке и притвориться, что он здесь затем, чтобы представлять интересы Дэйва и Дебби Робертс – «пары недоношенных сопляков», как он любил говаривать у них за спиной. Не считая случайных попыток время от времени забраться Дебби в трусики, Лис вообще редко когда о них думал, ибо не сомневался в том, что «все это молодое говно» – просто мимолетная прихоть и всего лишь способ по-быстрому зашибить монету, что молодежная мода целиком и полностью сфабрикована Мэдисон-авеню [40].
С Энджи дело обстояло совершенно иначе – и постоянным кошмаром Лиса, разумеется, было опасение, что она в любую минуту улизнет к другому агенту. В этом случае он бы пострадай самым печальным образом – как в плане престижа, так и от утраты чудесной лафы в виде четырехсот тысяч комиссионных в год. Энджи и раньше отвергала его советы, но никогда так откровенно – и никогда она не начинала работать без контракта. А что было еще хуже, так это их нынешнее положение по отношению к киностудии – из-за пренебрежения к контракту, а также из-за несомненной уязвимости перед чудовищным судебным искам, если С. Д. и компания все-таки решат его предъявить. Лис вдруг понял, что с тоской задумывается о том, как бы укрепилось их положение (его и Энджи), если бы она уже со всей этой компанией переспала.
«Безусловно, – подумал он, – там должен быть хотя бы один… единственный… крупный… акционер… который ее еще не ебал». Тут Лис вздохнул, осел на сиденье и затеял скучное табулирование.
Тем временем «мерс» катил к отелю, а Дебби Робертс с неизменным изумлением в ясных глазах, которое составляло ее фирменную марку, обращаясь к брату, воскликнула:
– Черт, Дэйви, а ведь колоссально будто снова увидеться с Энджи!
Дэйв сверхневозмутимо пожал плечами.
– Надеюсь, у нее там все путем, – пробормотал он, – и она занимается своим делом.
– А я просто надеюсь, что она там! – воскликнула Дебби и повернулась к агенту. – Скажи, Лис, ты уверен, что она все еще там?
«...что за этим последовало, было самым необычайным событием в истории конфликтов съемочной группы. Лабиринт коридоров заполнился престранными сценами. Голливудские чудища вступили в заранее подготовленное сражение с уродами папского престола, и холлы звенели от сгустков непристойной житейской брани и суровых библейских проклятий...»Рекомендуем книгу совершеннолетним читателям.
Когда роман был опубликован, сначала в Париже, затем в Америке и, наконец, в Англии, где какое-то время находился под запретом, он сразу же привлек к себе внимание международной прессы. Встреченная в штыки официальными критиками за ее скандальное содержание, книга немедленно продалась огромными тиражами, в буквальном смысле ошеломив читателей и завоевав Сазерну репутацию, которая, по словам одного из журналистов, «никогда не умрет». «Кэнди» — сатирическая пародия на «Кандида» Вольтера, повествующая о похождениях очередной американской Лолиты, «до невозможности сладкой» и со «слишком большим сердцем, чтобы унижать мужчин», сексапильной Кэнди Крисчиан.
Гай Гранд был мультимиллионером с весьма специфическим предназначением. Вся его жизнь была посвящена тому, чтобы убедить окружающих: все мужчины и женщины одинаковы в своей развращенности и пороках. Ему повезло — он смог доказать, что нет ничего более шокирующего и унизительного, чем то, что человек может сделать за деньги.
Терри Сазерн — «самый хипповый парень на планете», как писала о нем New York Times, один из лучших сатирических писателей «Разбитого Поколения». Его можно с уверенностью назвать Мистер Глум. Его тонкая ирония, красной нитью проходящая через все произведения, относится к повседневности, к обычным вещам, как покажется на первый взгляд, незаслуживающим внимания.В романе «Блистательный и утонченный» — «невероятно забавном комментарии к темной стороне национальной жизни» — автор ставит преуспевающего доктора, всемирно известного дерматолога Фредерика Эйхнера в казусные, нелепые ситуации, проводит его через цепь непонятных событий: его путают со знаменитым гангстером и потому покушаются на его жизнь, его преследует маньяк-гомосексуалист, а нанятый им частный детектив устраивает для него вечеринку с гашишем…
Легкая работа, дом и «пьяные» вечера в ближайшем баре… Безрезультатные ставки на спортивном тотализаторе и скрытое увлечение дорогой парфюмерией… Унылая жизнь Максима не обещала в будущем никаких изменений.Случайная мимолетная встреча с самой госпожой Фортуной в невзрачном человеческом обличье меняет судьбу Максима до неузнаваемости. С того дня ему безумно везет всегда и во всем. Но Фортуна благоволит лишь тем, кто умеет прощать и помогать. И стоит ему всего лишь раз подвести ее ожидания, как она тут же оставит его, чтобы превратить жизнь в череду проблем и разочарований.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?