Грусть не для тебя - [4]

— Да ладно, Дарси. Как насчет вас с Маркусом, а? У тебя будет ребенок? Поздравляю.

Мне было нечего сказать, так что я просто ответила ударом на удар:

— Я давно все знала.

Это была ложь. Я ни за что на свете не смогла бы такое предвидеть. Потрясение было слишком сильным. В этом все дело, когда бьют под дых: удар в слабое место всегда сильнее, чем просто удар. Они мне здорово врезали, но и я не останусь в долгу, это уж точно.

— Я вас обоих ненавижу. И всегда буду ненавидеть, — сказала я, понимая, что эти слова звучат неубедительно и по-детски — точно так же много лет назад я, пятилетняя, сказала отцу, что не люблю его, как черта. Хотела испугать, ужаснуть, а он только рассмеялся над этим изощренным оскорблением.

Декса, казалось, тоже позабавило мое заявление, и я чуть не разревелась. Потом взяла себя в руки — сначала нужно уйти отсюда, а потом уже рыдать. В дверях услышала, как Декс окликает меня:

— Дарси!

Я обернулась к нему.

— Что? — выдавила я, молясь, чтобы все это оказалось просто шуткой, дурацким розыгрышем. Может, сейчас они рассмеются и спросят, как я могла подумать такое? Может, сейчас мы все дружески обнимемся?

Он сказал только:

— Можно мне забрать часы?

Я проглотила комок в горле и швырнула их ему, целясь в лицо. Они ударились об стену, пролетели по полу и замерли возле его босых ног. Я перевела взгляд с часов на лицо Рейчел.

— Ты!.. Видеть тебя не желаю. Ты для меня больше не существуешь.

2

Не помня себя, я спустилась вниз и, поделившись отвратительной новостью с консьержем, на такси, поведав эту историю таксисту, отправилась к Маркусу. Влетела в его неприбранную квартиру, когда он сидел по-турецки на полу и наигрывал на гитаре какую-то мелодию, которая отдаленно напоминала музыкальную тему фильма «Огонь и дождь».

Он посмотрел на меня с досадой и недоумением и спросил: — И что на этот раз?

Я пропустила мимо ушей «на этот раз»: он явно намекал, что со мной всегда что-то случается. С тем, что произошло сейчас, я просто ничего не могла поделать. Рассказала ему все от начала до конца, во всех подробностях. Хотела, чтобы мой новый возлюбленный возмутился. Или по крайней мере удивился. Но как я ни пыталась заразить его своим негодованием, он твердил в ответ одно и то же: «Как ты можешь на них злиться, если мы сделали то же самое? Разве мы не хотим, чтобы наши друзья тоже были счастливы?»

Я сказала, что у нас совсем другое дело и что, черт возьми, мы не хотим, чтобы они были счастливы!

Маркус продолжал бренчать на гитаре и ухмыляться.

— Что смешного? — в ярости закричала я. — Ровным счетом ничего!

— Да, может быть, хохотать не стоит, но доля иронии в этом есть.

— Нет, Маркус! И оставь в покое гитару!

Он напоследок провел по струнам большим пальцем, убрал инструмент в футляр и сказал, по-прежнему сидя с поджатыми ногами и взявшись за мыски своих грязных кед:

— Я просто не понимаю, отчего ты злишься, если мы сделали абсолютно то же самое?

— Вовсе не то же самое! — ответила я, опускаясь на холодный пол. — Хорошо, может, я изменила Дексу с тобой. Но ей-то я ничего не сделала!

— Мы же с ней встречались, — сказал он. — И пока ты не вмешалась, у нас все шло неплохо.

— У вас было несколько каких-то несчастных свиданий, а мы с Дексом помолвлены! Какой надо быть тварью, чтобы отбить у подруги жениха?

Он скрестил руки на груди и взглянул на меня:

— Дарси!

— Что?

— Ты видишь только одну сторону. Вспомни. Я — шафер Декса. Доходит?

Я фыркнула. Ну да, Маркус и Декс дружили со времен колледжа, давным-давно. Но все равно сравнивать нельзя!

— Это не то же самое. Женская дружба — святое дело; мы с Рейчел вместе уже много лет, она всегда оставалась моей самой лучшей подругой, а ты был, извини, последний номер среди шаферов. Возможно, что Декс вообще бы тебя не выбрал, если бы ему не было нужно ровно пять человек — по числу подружек невесты.

— Спасибо. Я тронут.

Я сделала вид, что не заметила сарказма, и сказала:

— И, кроме того, ты никогда не строил из себя святого, как она.

— Насчет этого ты права. Я не святой.

— Вывод таков: ты не будешь общаться с женихом своей возлюбленной, — продолжала я. — Даже с бывшим женихом. Ни сейчас, ни потом. Пусть пройдет миллион лет, но ты не будешь с ним разговаривать. И уж точно не на следующий день после отмены свадьбы.

Потом я засыпала его вопросами. Как он думает — у них это ненадолго? Или же это начало настоящего романа? Может, они действительно полюбили друг друга? Они когда-нибудь расстанутся?

Маркус пожимал плечами и говорил, что не знает. Или что ему все равно. А я вопила, чтобы он прекратил на все плевать и успокоил меня.

Наконец он сдался, похлопал меня по плечу и принялся отвечать на мои вопросы. Вполне приемлемо. Признал, что у Рейчел и Декса скорее всего кратковременная интрижка. Что Декс отправился к ней потому, что был расстроен. Рейчел ему вроде как напоминает меня. А она со своей стороны всего лишь его пожалела.

— И что, по-твоему, мне теперь делать? — спросила я.

— Ничего, — сказал он, дотягиваясь до коробки с пиццей, которая лежала неподалеку от футляра с гитарой. — Холодная, но все равно угощайся.

— Как будто я сейчас могу есть! — драматически воскликнула я и растянулась на полу, раскинув руки. — У меня есть только два выхода: самоубийство или убийство… Ведь это же нетрудно — прикончить их… правда?