Грушевая поляна - [19]

Поэтому все поражаются, когда однажды во двор заходит хорошо одетая сорокалетняя женщина с девочкой лет девяти, тоже хорошо одетой и ухоженной. Лела открывает ворота, спрашивает, к кому они, и ведет посетителей к Цицо. Лела гладит настороженную девочку по голове. Цицо информирована и встречает пришедших наготове. Муж пришедшей дамы – родственник родителей этой девочки. Родители рано умерли, и девочку растила бабушка. Некоторое время назад бабушка тоже ушла в мир иной, и родственники решили определить девочку в интернат.

– Нравится тебе здесь? – спрашивает женщина девочку, искусственно улыбаясь. Цицо показывает гостям двор интерната. За ними по пятам следует орава ребятишек.

– Ты смотри, какой большой стадион! – с деланым восторгом восклицает женщина.

– Здесь мы купаемся, а там нянечки стирают белье. Вся эта территория наша, дети все время на улице, всегда на свежем воздухе. Вот там столовая, – рассказывает Цицо.

– Ты же не будешь скучать? – спрашивает дама у девочки. – Смотри, какие хорошие дети.

Женщина поворачивается к детям и внезапно, словно видя их в первый раз, кривит лицо в гримасе:

– Вайме, какие они милые!

Треплет по щеке Стеллу, которая стоит в первом ряду, и спрашивает:

– Как тебя зовут?

– Стелла! – весело отвечает та.

– Вайме, какая милая! – повторяет женщина и гладит Стеллу по щеке. Стелла смущенно краснеет и сияет, счастливая.

Лела не понимает, почему такую красивую и ухоженную девочку отдают в интернат.

– По субботам и воскресеньям мы будем приходить к тебе или ты к нам, – женщина обнимает Нонну (оказывается, вот как зовут девочку). Та в ответ несмело обвивает ее руками, чувствуется, что они знакомы недавно и девочке неловко.

Ираклий первые дни ходит повесив нос, так как понимает, что в лице Нонны у него появился конкурент. Понятно, что Лела приглядывает за Нонной и считает своей обязанностью опекать новенькую. Лела заставила маленькую езидку[9] Джильду уступить Нонне место в комнате девочек: теперь у Нонны лучшая кровать, возле окна. У Нонны с собой один небольшой чемодан, который вызывает всеобщий интерес; она открывает чемодан и показывает детям свои вещи. Никто не осмеливается их отнять, так как Лела рядом и следит за ними. Больше всех новой воспитанницей очарована Стелла. Нонна дарит ей свою юбку. Теперь Стелла уже не бегает в одних рейтузах: сверху на них надета короткая розовая трикотажная юбка в оборочках.

Полдень, дети обедают. В этот день Дали отсутствует, и дежурит Вано. В основном его дежурства проходят без происшествий. Чаще всего он делает что-то у себя в кабинете, а детей отпускает во двор.

Солнечный и ветреный день, дети играют в футбол, а с ними и ребята из соседних домов, что придает игре азарта. Ираклий вместе со всеми увлеченно гоняет мяч. Коля, обычно такой тихоня, во время футбольного матча преображается и становится совершенно другим человеком: что-то говорит на своем непонятном языке, кричит, машет руками. А когда команда интерната забивает гол в ворота «нормальных», он и вовсе шлепается на траву и мычит от счастья.

Матч заканчивается победой «нормальных», и дети расходятся. Лела, которая до этого следила за матчем и исполняла роль судьи, замечает, что Нонны нигде не видно.

– Эй, Ираклий, – касается она вспотевшего Ираклия, – а ты Нонну не видел?

– Нет… – отвечает Ираклий и бежит к питьевому фонтанчику.

– Ее Вано позвал, – говорит один из игроков и тоже куда-то убегает.

Лела быстрым шагом движется к зданию, видит, как оттуда выходит Вано, а за ним следует Нонна, и по щекам у нее тянутся две грязные полосы от слез. Вано держит классный журнал и какой-то учебник. Нонна прижимает к груди книжку.

– Забери ее себе. А теперь иди играй, – с этими словами Вано спускается по лестнице, а Нонна остается на крыльце. Она кажется растерянной, не понимает, куда идти.

Лела приглядывается к Нонне, видит, что она плакала, видит засохшие грязные дорожки от слез на щеках. Лела чувствует, что сердце выскакивает из груди, горло пересохло, она смотрит на Вано, который удаляется к фонтанчику в глубине двора. А Лела не может тронуться с места. Нонна медлит на крыльце, прижимая к груди книгу, в том же красивом платье, в котором пришла в интернат, но уже немного помятом и испачканном; из каштановой, заплетенной набок косы выбиваются пряди волос.

– Эй, смотри-ка, – говорит Васка за спиной у Лелы, – вот же она, а ты ее искала. – Васка указывает Леле на Нонну и устремляется к фонтанчику, где долго и жадно пьет воду Вано.

Нонна осторожно спускается навстречу Леле. Та глядит на нее, пытается по ее внешнему виду угадать, что произошло. Нонна все такая же, как была, только словно немного помятая и испачканная, точь-в-точь как ее платье. Вано наконец напился, зашел за угол столовой и скрылся из виду. Васка провожает Вано взглядом, а потом, уставший после игры, садится на тротуар, вытирает краем майки лицо и с улыбкой окликает Нонну:

– Ну что, отпетрушили тебя?

До Нонны смысл этих слов не доходит, и она продолжает идти к Леле.

Лела, сама не понимая почему, вдруг с разбега набрасывается на присевшего Васку и со всей силы бьет коленом в лицо. Васка от неожиданности падает на спину. Лела пинает Васку, а тот даже увернуться не может. Со всех сторон к ним сбегаются ребята, откуда-то несется горестный детский крик: