ГРУ в годы великой отечественной войны. Герои невидимого фронта - [38]

К этому времени в Москве по инициативе польских коммунистов под руководством В.Василевской, А.Лямпе, Г.Минца и В.Гроша был создан Союз польских патриотов, который возбудил перед Советским правительством ходатайство о формировании на территории СССР 1-й польской дивизии им. Тадеуша Костюшко. В мае 1943 года ходатайство было удовлетворено, и на комплектование этого соединения начали стекаться добровольцы-поляки. Командиром дивизии, окончательно сформированной 14.05.1943 г. в Сельцы под Рязанью, был назначен бывший начальник штаба 5-й армии Андерса подполковник Зигмунд Берлинг, не пожелавший эмигрировать в Иран.

Примерно в июне или июле того же года мне пришлось провести в этом несколько необычном соединении, проходившем процесс ускоренного обучения и сколачивания, около двух недель с целью подбора в разведку на территории Польши добровольцев из числа рядовых и офицеров-поляков.

Нужно заметить, что 3.Берлинг и его заместитель по строевой части полковник Кароль Сверчевский с большим пониманием отнеслись к моей задаче и оказали большую помощь, рекомендуя наиболее доверенных, с их точки зрения, патриотов, хотя в период становления дивизии каждый порядочный человек был очень нужен им самим. Начальник отделения кадров штаба поручик Станислав Завадский предоставил в мое распоряжение все учетные документы на тысячи солдат, подофицеров и офицеров из различных областей Польши. Это были в значительной степени бывшие «осадники», высланные после воссоединения Западных Украины и Белоруссии в глубинные области СССР, сыновья, дочери и жены бывших офицеров польской армии, взятых в плен в 1939 году. Отцы, братья и сыновья некоторых из них, будучи в свое время освобожденными из лагерей, вступили в армию Андерса и, обманутые лондонским правительством, не захотели сражаться с немцами бок о бок с советскими войсками и были высланы из СССР. Все костюшковцы, представлявшие тот или иной интерес для разведывательной службы, были беспартийными, у многих резко проявлялись националистические тенденции. Часть личного состава считала, что мы допустили грубейшую политическую ошибку, атаковав в 1939 году Польшу с востока и заключив с Германией в августе того же года договор о ненападении и границе.

Первое впечатление от предложенных нам кандидатов было такое, что никто из них нашим требованиям, предъявляемым к разведчикам и агентам, не удовлетворял, и подбирать кого-либо из них для этих целей было бесполезно.

Иного мнения о своих кадрах был Кароль Сверчевский, являвшийся боевым советским офицером, коммунистом, участником борьбы с фашизмом в Испании. «Вы плохо знаете поляков и привыкли судить о людях по анкетам», — сказал он. «Да, эти вынесшие много невзгод и жестоко битые жизнью, обманутые своими правителями Янеки и Зоси плохо знают и не любят нас, но они люто ненавидят немцев и в борьбе с ними не изменят, будут смело драться до победы». Лишь после войны, когда советский народ и его армия подводили ее итоги, стало ясно, насколько был прав старый воин-интернационалист Сверчевский, погибший уже после Победы от рук бандеровских бандитов.

Мне неоднократно приходилось бывать в частях польской дивизии им. Т.Костюшко, когда она стала уже обстрелянным соединением и входила в состав армии, сформированной с помощью Советского Союза, но наиболее памятным явилось присутствие на торжественном акте приема присяги ее личным составом в июне или июле 1943 года.

Церемония началась в полдень. Выстроенные на широком поле части дивизии замерли по команде «смирно». Легкий ветерок чуть колыхал красно-белые знамена с Пястовским орлом, стройные ряды жолнежей (солдат) в конфедератках и необычных для нас мундирах выглядели парадно и подтянуто. Торжественно звучали слова присяги, повторяемые тысячами воинов-поляков на своем языке. Как-то необычно было слышать старый польский гимн «Еще Польска не сгинела» на советской земле и видеть наше оружие в руках присягающих на верность борьбе с общим врагом солдат и офицеров возрождающегося Войска Польского. Оправдаются ли надежды создающих это войско? История показала, что они оправдались. У многих солдат и офицеров блестели слезы на глазах. По окончании акта принятия присяги состоялась торжественная месса о ниспослании победы над врагом, проведенная дивизионным капелланом полковником Купшем — служителем бога и, как после стало известным, отважным человеком, ходившим с солдатами в атаку, истинно христианской душой, бабником и пьяницей.

На торжества рождения дивизии и одновременно ее крещения прибыли создатели Союза польских патриотов. С большой пламенной речью выступила Ванда Львовна Василевская. Эта уже пожилая, много пережившая в панской Польше женщина-коммунистка говорила так ярко и доходчиво, что тысячи воинов, присутствовавшие на митинге, слушали ее, затаив дыхание. После митинга я подошел к пожилому капралу и разговорился с ним. «Не думал я вновь надевать форму и идти на фронт, ведь я был солдатом еще в первую германскую войну у Брусилова. После 1939 года не надеялся так же увидеть свое знамя, услышать свой гимн, да еще в России, которую многие из нас считали врагом, извечным врагом Речи Посполитой. Тяжело расплачиваться за прошлые ошибки в выборе и оценке друзей и врагов, особенно когда эти ошибки стоят жизни многих соотечественников. Будем вместе бить врага, это сейчас главное, а все взаимные обиды снимем после Победы», — сказал капрал и крепко пожал мне руку. С помощью К.Сверчевского и С.Завадского, старого польского коммуниста, я подобрал около 15 человек солдат и офицеров-поляков. Среди них особенно запомнились: хорунжий Казимир Валюк 1918 г.р., Семен Новосад 1912 г.р., подпоручик Анатолий Еглинский 1910 г.р., капрал Елена Саламонович 1922 г.р., Елена Томашевская 1904 г.р., рядовая Ванда Бель 1924 г.р., Станислава Лосинская 1922 г.р., Мелани Сосновская 1920 г.р.