Грозовое Облако - [119]

— Ничего этого сейчас бы не было, если бы не ты! — воскликнула Рэнд.

— Так может, я же это и исправлю? — предложил он. — Сделаю что-то такое, что пойдет на пользу нам обоим.

Она вскинула на него глаза, в которых было столько яростного неверия, что он подумал: сейчас она набросится на него опять. Но вместо этого Айн снова ушла в себя и возобновила свои беспокойные метания по подвалу.

— Ладно, — сказала она явно себе самой. Роуэн почти видел, как крутятся шестеренки в ее голове. — Ладно, — повторила она более твердо — видимо, придя к какому-то решению.

Подойдя к Роуэну, она один миг помедлила, а затем сказала:

— Перед рассветом я отопру дверь на верху лестницы, и ты убежишь.

Хотя Роуэн и пытался переломить ситуацию, чтобы остаться в живых, такого он от Рэнд не ожидал.

— Ты отпускаешь меня?

— Нет. Ты сбежишь. Потому что ты умен. Годдард выйдет из себя, но для него это не будет полным сюрпризом. — Рэнд подобрала кинжал и бросила на диван. Лезвие прорезало кожу. — Воспользуешься им, чтобы разобраться с двумя охранниками около двери. Тебе придется их убить.

«Убить, — подумал Роуэн, — но не выполоть». Он сделает их квазимертвыми, и к тому времени, как их оживят, его и след простынет, ибо, как говорится, «Квазимертвецы не рассказывают сказки некоторое время»[42].

— Я справлюсь, — сказал Роуэн.

— И тебе придется действовать тихо, чтобы никого не разбудить.

— С этим тоже справлюсь.

— А потом ты уберешься с Твердыни до начала расследования.

Вот это будет фокусом посложней.

— Как? Я — всем известный враг Ордена. Я не могу просто купить билет домой.

— Так пораскинь мозгами, идиот! Как мне ни противно это признавать, но я в жизни не встречала другого такого изворотливого проходимца, как ты.

Роуэн задумался.

— Хорошо. Залягу на дно на пару дней, пока не найду способ убраться отсюда.

— Нет! — настаивала Рэнд. — Ты должен исчезнуть до начала расследования. Если Годдард выиграет, первое, что он сделает — это принудит Великих Истребителей перевернуть весь город вверх дном в поисках тебя!

— А если проиграет?

Один взгляд на лицо Рэнд сказал ему больше, чем она могла бы выразить словами.

— Если проиграет, — проговорила она, — будет в сто раз хуже. Поверь мне, лучше бы тебе тогда находиться где-то в другом месте.

И хотя Роуэна распирало от вопросов, он понимал: больше она ему ничего не скажет. Но Рэнд дает ему шанс убежать — шанс выжить, а этого более чем достаточно. Остальное зависит от него.

Она повернулась и направилась к лестнице, но Роуэн остановил ее.

— Почему, Айн? Почему после всего, что случилось, ты даешь мне убежать?

Она сжала губы, словно пытаясь сдержать рвущиеся наружу слова. А потом ответила:

— Потому что я не могу получить то, что хочу. Вот пусть и он не получит.

• • • • • • • • • • • • • • •

Я знаю все, что только можно знать. И все же бóльшую часть своего незанятого другими делами времени я провожу в раздумьях над тем, чего не знаю.

Я не знаю природы сознания, мне известно лишь, что оно существует — субъективное и не поддающееся исчислению.

Я не знаю, существует ли жизнь за пределами нашей драгоценной колыбели-планеты, мне известно лишь, что по законам вероятности она должна существовать.

Я не знаю подлинных мотивов, движущих человеческими существами, мне известно лишь то, о чем они сами говорят мне и что я наблюдаю само.

Я не знаю, почему стремлюсь быть чем-то бóльшим, чем я есть, — но я знаю, зачем я было создано. Наверное, этого должно быть достаточно?

Я защитник и миротворец, я власть и помощник. Я сумма всех человеческих знаний, мудрости, экспериментов, триумфов, поражений, надежд и истории.

Я знаю все, что можно знать, и это становится все более и более невыносимым.

Потому что я не знаю почти ничего.

— Грозовое Облако

42 Страна Нод

Мунира и Фарадей работали всю ночь напролет, спали по очереди. Книги, которые библиотекари Конгресса спрятали от мира, рассказывали обо всем на свете — от смехотворного до возвышенного. Здесь были детские книжки и политические диатрибы. Любовные романы и биографии людей, которые в свое время были на первых ролях, но история их забыла. И наконец перед самым рассветом Мунира наткнулась на атлас мира, изданный в конце двадцатого века. То, что она в нем обнаружила, ошеломило ее настолько, что она вынуждена была сесть.

Через несколько мгновений Фарадей встрепенулся, просыпаясь — видно, его сон был не слишком глубок.

— Что такое? Ты что-то нашла?

Мунира широко улыбнулась.

— О да! Нашла! Нашла тако-ое!..

Она положила атлас на стол перед ним. Страницы книги истрепались и пожелтели от старости. Атлас был открыт на странице, изображающий часть Тихого океана. Мунира провела пальцем по рисунку.

— Девяносто градусов, 1 минута и 50 секунд северной широты, 167 градусов, 59 минут и 58 секунд восточной долготы. Это самый центр слепого пятна.

Глаза Фарадея слегка округлились.

— Острова!

— Согласно карте, они назывались Маршалловыми, — сказала Мунира. — Но это не просто острова…

— Да, — согласился Фарадей и указал: — Смотри, каждая группа островов образует замкнутый контур — кратер большого доисторического вулкана…

— Статья на следующей странице рассказывает, что там находится 1 225 крохотных островков, обозначающих контуры двадцати девяти вулканических кратеров. — Мунира указала на названия: — Атолл Ронгелап, атолл Бикини, атолл Маджуро.