Гром победы - [30]
В почивальне Катеринушка распускала чёрные вьющиеся волосы на плечи — полные, ещё гладкие, с этой желтоватостью смуглоты. В любви по-прежнему оставалась буйна — годы не смиряли красавицу. В губы целовала своего Пиотрушу кусанием — чуть не до крови. И заснёт, бывало, ублаготворённая любовью, в кулачок смуглый пытаясь ухватить крепко вытянутую государеву мужескую силу...
Но в последние ночи делалась от ублаготворения мягка, точно живая, упругая перина. Приваливалась пышным, крепким и гладким ещё телом живым к государеву боку. Обнимала покойно-ласково. Исподволь заводила разговор о дочерях. И в голоске проступала капризность даже злобненькая, когда говаривала с досадою об этом мозглявом мальчишке, о герцоге гольштайн-готторпском... Она не хотела его — зятем... И Пётр понимал по-мужски, отчего ей неприятен худенький мальчик. Пётр любил её, и она была верна ему, он знал... Но своих планов о дочерях, и что же — с этим парнишкой, сам не ведал ещё, не сообразил, не надумал, не высчитал ещё... А был прижимист, скупенек и высчитывать умел, когда хотел...
Знал, что жена — умная, понимает его решения, оттого с ним и живёт в долголетнем согласии. Пригретый женской сластной плотью, спрашивал шутейно, за кем бы она желала видеть дочек.
И она вновь и вновь заговаривала о короле французском...
Спервоначалу этих разговоров он только посмеивался, поглаживал усищи вислые... Как заговорит Катеринушка про короля — и смех щекоткой разбирает Петра...
Для неё Франция, особливо же город столичный Париж, непостижным раем-парадизом представлялись — балы, туалеты, причёски, залы, озарённые ярким сиянием несметных свечей, общество самое избранное и знатное... В Париже она так и не побывала. В первую свою бытность в столице французской Пётр и не думал брать её с собой. И в другой раз она не доехала до Парижа, хоть и отправилась за границу с государем. Но в Везеле родила сына другого, второго, Павла Петровича. Увы, младенец и двух дней не прожил, а сама царица захворала, так и не привелось ей добраться до Парижа...
Пётр также находил Париж изрядным городом, и молодых людей туда посылывал — учиться наукам — дворян и недворян. В их числе — арапа Абрама, преспособного к математике и фортификации!.. Но что за житьё в том Париже — с голодухи тот Абрам пропадал!.. Впрочем, и государь не особо тратился на этих посланных учеников... Господи! Всем — деньги, на все — деньги! Доходов державных не напасёшься на этакие расходы!..
Изряден Париж, но и в Петербурге возможно завести порядки не хужее... А нынешний король французский... Что ж... Пётр в своё время его, семилетку, на руках нашивал, хорош был дитёнок!.. Королище французский!.. Пётр усмехается в усы...
И мало-помалу стал находить разумность в этом Катеринушкином желании выдать дочь за короля Франции... Цесаревна всероссийская — французская королева... Изрядно!.. И полезно для державы... может быть, полезно... может быть...
Приказано было, ещё усерднее французские книги чтоб читали Аннушка и Лизета. Государь с государыней самолично явились на танцевальный урок: изволили смотреть, как цесаревны учатся танцевать модный парижский танец — менуэт...
Герцог, честный прямодушный мальчик, приуныл.
— Ну-ну! — ободрял его Андрей Иванович Остерман в своём кабинете, как они заехали в дом Остермана с утра после одной маленькой попойки с государем, так утром и кончилась маленькая пирушка. И... — Ну-ну! Не надо робеть, друг мой! Государь, даже сам русский государь!.. А ты говоришь — «менуэт»!.. Так что с того?! Уж все знают — «менуэт»!.. Но даже сам российский государь не в состоянии выдать за короля Франции сразу двух своих дочерей! Нет, не в состоянии! А ты, Марфуша, велела бы нам подать холодной говядинки с огурцами солёными — на опохмелку...
От опохмелки и холодной говядины с огурцами солёными голова мальчика немного облегчалась и уже не так болела. И, трясясь в карете тряской, он пытался думать, за что, собственно, Андрей Иванович так жалует его... Надо было подумать... Правителю, державному лицу, положено думать о подобных предметах — кто, и за что, и... ах... ха!.. зевота одолевает... и за что... и зачем... Но думать не хотелось. Хотелось оставаться в этой покойной детской уверенности, будто Андрей Иванович просто так, просто по доброте, потому что глянулся ему юный Карл-Фридрих... Ведь и Карл-Фридрих, честный и прямодушный, худенький мальчик с глазами серыми, и может ведь и он хоть кому-то глянуться... хоть Андрей Иванычу...
А уж накатывало, катило на Петербург лето, неожиданно жаркое, с малым неожиданно числом дождей...
Пётр украшал новую столицу. Вокруг нового города возводились увеселительные дворцы. Архитектор Леблон явился из Парижа и получил невиданное вознаграждение. В Петергофе, среди тенистых садов дворец вырос — Монплезир — для отдохновения, из окна государева кабинета открывалось море, а оборотишься от окна в комнату — любуешься превосходными резными панелями...
Зелёной — по весне и лету, снежно-белой жемчужиной городской предстояло быть Летнему саду. Звали его в те поры «царским огородом». Сама государыня любила здесь проводить время в прогулках и писывала, бывало, государю, как утешается «огородом», где «гулянья довольно».
Исторический роман известной писательницы Фаины Гримберг посвящен трагической судьбе внучки Ивана Алексеевича, старшего брата Петра I. Жизнь Анны Леопольдовны и ее семейства прошла в мрачном заточении в стороне от магистральных путей истории, но горькая участь несчастных узников отразила, словно в капле воды, многие особенности русской жизни XVIII века.
В романе современной писательницы Фаины Гримберг дается новая, оригинальная версия жизненного пути претендентки на российский трон, известной под именем «княжна Тараканова». При написании романа использованы многие зарубежные источники, прежде не публиковавшиеся.
Новый роман современной писательницы Фаины Гримберг рассказывает о трагической судьбе знаменитой царицы Клеопатры (69-30 гг. до н.э.), последней правительницы Древнего Египта. В романе использованы сочинения античных авторов, а также новейшие данные археологии.
Новый роман известной современной писательницы Фаины Гримберг посвящён истории путешествия тверского уроженца Афанасия Никитина в Персию, Индию и Среднюю Азию. В романе использован текст самого Никитина «Хожение за три моря», а также тексты современных ему восточных путешественников и хронистов XV века. Это позволяет читателям окунуться в атмосферу того далёкого времени: сказки и причудливой были, зачастую удивительно похожей на страшную и красивую сказку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Викторианская эпоха» занимает особое место в английской истории, являясь своего рода символом стабильности, могущества и процветания страны.Расширение колониальных владений (Индия, Бирма, Кипр и др.), успешное участие в войнах (Крымская, Афганская, англо-бурская), начало карьеры одного из виднейших политиков XX века Уинстона Черчилля — вот лишь немногие «вехи» более чем полувекового правления «королевы-матери».Новый роман известной современной писательницы Фаины Гримберг посвящён истории жизни и правления выдающейся политической деятельницы девятнадцатого века, английской королевы Виктории (1819—1901)
Остров Майорка, времена испанской инквизиции. Группа местных евреев-выкрестов продолжает тайно соблюдать иудейские ритуалы. Опасаясь доносов, они решают бежать от преследований на корабле через Атлантику. Но штормовая погода разрушает их планы. Тридцать семь беглецов-неудачников схвачены и приговорены к сожжению на костре. В своей прозе, одновременно лиричной и напряженной, Риера воссоздает жизнь испанского острова в XVII веке, искусно вплетая историю гонений в исторический, культурный и религиозный орнамент эпохи.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».