Гром над Академией Часть 3 - [10]

— Вы что-то имеете против этого? — с чарующей улыбкой произнесла супруга.

— Женщины не должны вести дела мужчин, — упрямо сказал он, обращаясь исключительно ко мне.

— Я безусловно рада, что вы решили поделиться с нами вашей мудростью, — произнесла Селена с безукоризненной вежливостью. — И смею надеяться, что вы, как мудрый человек, привезя частичку своих жизненных представлений, уклада и обычаев, отнесетесь с уважением к тому, что заведено у нас.

— Мне нет дела до ваших обычаев, — спесиво надулся тот. — Меня интересует один лишь вопрос — отношения Князя Владислава и дочери старшего жреца Эйелен. Меня настоятельно просили прояснить это!..

— Тогда передайте тем, кто вас о этом просил, что их отношения не выходят за рамки отношений, что дозволены между молодыми людьми в рамках, очерченных в тексте Приложения номер 35 пункта 7 к Уставу Магической Академии «О разрешенных отношениях между лицами противоположного пола»…

— Браво! — мысленно поаплодировал я Селене, глядя на вытянувшуюся рожу посла, который отчаянно пытался осмыслить сказанное. Но походу, ни черта не понял, а признаться в этом побоялся.

— Так я могу передать положительный ответ? — в замешательстве вопросил он, явно желая конкретики.

— Ну, смотря какой ответ вы сочтете положительным, — ответила Селена, улыбаясь ему с преувеличенной вежливостью, граничащей с издевательством, — если предполагаемое развитие их отношений вы расцениваете в положительном ключе, тогда конечно, а если нет, то и не знаю, точнее, не уверена, но ведь все может измениться. Я бы не торопилась, но не мне вам указывать.

— Благодарю за откровенность, — поклонился посол, с невольным уважением поглядывая на эльфийку. Эйелен с напряженным лицом из-за его спины делала мне какие-то знаки, но я так не понял, что она пыталась донести до меня.

— Селена, я тебя обожаю! — восторженно выдохнул я, когда они отошли. — Я ни черта не понял из того, что ты сказала, но все равно это было круто!

— Ну что ты, милый, — улыбнулась она. — Всего лишь безобидная игра слов. И надо было этого надутого индюка поставить на место.

— А вот сейчас будет сложно, — напрягся я, увидев, как к нам приближаются Нарышкины.

— Роман Павлович Нарышкин, — представился он. Марина стояла позади него, опустив глаза.

— Владислав Андреевич Громов, — ответил я холодным тоном, почувствовав, как рядом напряглась Селена.

— Я бы хотел, чтобы между нами не оставалось никаких обид, — не ходя вокруг да около, начал он. — Все разногласия между нашими семействами были улажены, и мне бы хотелось по-прежнему считать род Громовых если не друзьями и союзниками, то хотя бы, нейтральными к нам.

— Между нами не осталось никаких разногласий, — спокойно ответила Селена. — Вы выплатили положенную виру, поэтому у нас больше нет к вам претензий. На остальные же вопросы может дать ответ лишь глава Рода. А мы, безусловно, подчинимся любому его решению.

— Это я понимаю, — склонил голову он. — И я так же знаю о вашем конфликте с моей племянницей. Она уже неделю не выходит из комнаты и льет слезы, еле вытащил ее на прием.

— Дядя!!! — возмущенно вскинулась Марина.

— Интересно, из-за чего она плачет? — холодно спросил я. — Из-за упущенных возможностей? Из-за того, что план провалился? Оплакивает потерю уважения в Высшем Свете? Или есть другие причины, мне неизвестные?

От воспоминаний о том, что произошло, и от мыслей, чем все могло закончиться, меня начало трясти. Эфир сам собой принялся бурлить, создавая напряжение и грозясь выплеснуться наружу.

На мою руку мягко опустилась теплая рука Селены.

— Успокойся, милый, все хорошо, — мягко улыбнулась она мне. И обратилась к Нарышкину:

— А вам могу только предложить не вмешиваться в отношения молодежи. Я думаю, они сами разберутся. Конкретно против Марины мы ничего не имеем, но в этом случае решающее слово будет за Вероникой и Викторией.

— Я вас услышал, уважаемая Селена, и думаю, вы правы. Не будем вас больше отвлекать, — сказал он и, вновь поклонившись, отправился вглубь зала. Марина с опущенной головой последовала за ним. На миг в сердце кольнула жалость к ней, но я тут же поспешно отбросил ее. Все-таки я был невероятно зол на то, что было, чтобы суметь вот так просто все забыть, даже если близняшки ее простят.

— Князь! Владислав Андреевич! — к нам подлетел расфуфыренный обер-церемониймейстер. — Через десять минут начнется бал. Ее Величество просит вас оказать ей честь открыть его в паре с Вами.

— Конечно, как будет угодно Ее Величеству, — растерянно кивнул я.

— Ирина Андреевна, не забудьте, первый танец вы обещали мне, — быстро проговорил подошедший цесаревич и умчался обратно.

— Селена, это вот что сейчас было? — спросил я жену, что с ухмылкой наблюдала за мной.

— А это, милый, тебя берут в оборот, и как от этого отбиться — я не знаю. Так что, как любят говорить мужчины — расслабься и получай удовольствие!

— Ага, а потом вы мне это удовольствие ржавыми ножницами отрежете, — пробормотал я.

— Ну почему же ржавыми, — с улыбкой оголодавшей змеи произнесла она. — Возьмем самые острые.

И увидев мое вытянувшееся лицо, засмеялась.

— Расслабься, любимый, все хорошо. Этого и стоило ожидать. Как иначе заткнуть всем недоброжелателям рты, как не показав свое особое расположение роду Громовых. А если чего и произойдет, я тебя прикрою, не переживай.