Гробница времени - [18]

— Ну же, дети, — настаивал он, — не позволяйте отцу быть душой отряда. Только подумайте, мы участвуем в маленькой драме, что заинтересовала бы самого старика Гомера.

— Оставь меня в покое, — простонала Уилла. — Мне все равно, даже если ты увидишь здесь Цирцею со стадом свиней. Я устала.

Я молча согласился с ней, но Роджер упорно продолжал громогласно делиться с нами своими наблюдениями. Именно он вскоре обнаружил неожиданную угрозу, быстро приближавшуюся со стороны тускло освещенной небесной тверди погребенного мира.

— Вставайте, быстро! — закричал он, и мы с Уиллой вскочили на ноги, дрожа от страха.

— Что случилось? — воскликнул я.

— Вон там… по эту сторону вон того облака, как раз над тем большим островом. Да смотрите же! — кричал Роджер, вскидывая винтовку.

Уилла схватила свою винтовку, я вооружился динамитной бомбой — и только тогда мы поняли, что так встревожило Роджера. Призрачное подобие огромной птицы тяжело летело к нам из движущегося тумана, окутывавшего дали подземного мира.

— В коридор! — крикнул я.

Не успело чудовище подлететь на расстояние выстрела, как мы уже отступили ко входу в галерею, по которой добрались до уступа. Прячась за растениями, мы осторожно выглянули на плато, готовые дать бой, если чудовище попытается проникнуть в наше убежище.

Громадное птицеподобное существо, должно быть, заметило нас прежде, чем мы нашли укрытие. Оно летело прямо через залив к плато, вырастая в размерах и словно заслоняя собой все небо. Огромный размах его крыльев был удивителен и ужасающ; их взмахи обдавали нас порывами ветра, и мы ощущали тошнотворный запах, подобный тому, что издают почти все рептилии.

Когда отвратительная птица или, скорее, зверь уселся на скальную полку, мы увидели, что он напоминал гигантскую летучую мышь, хотя шея у него была длинная, а клюв, несомненно, птичий. Очевидно, он намеревался исследовать брошенное нами в спешке снаряжение.

— Не стреляйте, пока эта тварь не попытается добраться до рюкзаков, — сказал я и вытащил пистолет, решив приберечь динамитную бомбу на крайний случай.

— Цельтесь ему в грудь, — посоветовал Роджер. — Там нет чешуек. Откроем огонь по моей команде.

Мы прицелились и стали ждать.

Сложив крылья, похожие на колоссальные зонтики, чудовище заковыляло на когтистых лапах к нашим рюкзакам; оно вертело во все стороны своей длинной чешуйчатой шеей, словно разыскивая нас. Его голова напоминала голову крокодила, за исключением клюва, однако крылья были тонкими и перепончатыми, как у летучей мыши. Тело было частично покрыто чешуей, частично же странными, пестрыми и остроконечными перьями.

Чудовище раскрыло пасть над камерой, сердито царапая камни и расправляя крылья. Команды Роджера не потребовалось, и в тишине оглушительно громыхнули две винтовки и пистолет. Промахнуться на таком близком расстоянии мы не могли и, видимо, задели жизненно важные органы — судя по ужасному карканью и громоподобному хлопанью крыльев, существо было тяжело ранено. Чудовище попыталось взлететь, взметнув тучу пыли и мелких камней, но в конце концов рухнуло обратно на гранитные плиты и грузно осело, судорожно раскрывая и закрывая челюсти.

Убедившись, что в небе нет других подобных существ, мы выбрались из укрытия и двинулись к своей добыче, готовые выстрелить снова, если она проявит хоть малейшее поползновение напасть. Рептилии умирают медленно, но эта птицеящерица, как мы удостоверились, была практически мертва.

— Похоже на птеродактиля, — объявил я, когда мы начали осматривать тушу. Под чешуйчатой кожей существа все еще дрожали и сокращались мышцы.

— Эта штука наполовину ящерица, наполовину птица, а в целом зверь, — нервно сказал Роджер. — Посмотрите на эти когти. Тварь могла бы подхватить нас троих и сбросить в море.

Уилла, очень испуганная, еще не пришла в себя и попыталась меня удержать, когда я склонился над отвратительным телом.

Я измерил крылья с помощью отвеса. В них было почти тридцать футов от кончика до кончика, ширина же у самой длинной из костей, обтянутой перепончатой кожей, составляла более пятнадцати футов. На каждом крыле, в суставе, эквивалентном локтю, выдавался вперед чудовищный коготь, одного удара которого было бы достаточно, чтобы выпотрошить человека.

— Ужасное существо, — пробормотал я, закончив осмотр и смахивая пот со лба. — Судя по всему, это нечто среднее между европейским птеродактилем и американским археоптериксом. Зубы явно принадлежат плотоядному животному. Оно бы нами даже не насытилось.

— Зловоние просто убийственное, — пробормотала Уилла, зажимая нос.

Опасаясь, что туша может привлечь внимание других воздушных драконов, мы с большим трудом перетащили ее в устье ущелья, где убитое существо невозможно было заметить с неба. После этого, по предложению Роджера, я достал камеру и сфотографировал существо; я надеялся, что снимок получится четким, хотя и не знал, какой диафрагмы и выдержки требовал изменчивый свет.

Мы знали теперь, что опасности грозили нам отовсюду — с неба, моря и суши. Вернувшись на плато, мы устроили краткое совещание и решили, что немедленно двинемся в путь и попытаемся обойти подземное море по берегу. Мы не сомневались, что столкнемся с чудовищами, но были хорошо вооружены и чувствовали, что сможем защитить себя от любого из неуклюжих обитателей пещерного мира. Но если мы хотели вернуться на поверхность до того, как наши припасы иссякнут, нам следовало торопиться. Конечно, мы могли добыть здесь дичь или плоды, но не знали, насколько они окажутся съедобны и приятны на вкус, да и найдутся ли поблизости, когда понадобятся.